Хочется немного поныть, если честно. Если у кого-то из ПЧ хорошее настроение, каты лучше не читать.
Хуже НГ у меня еще не было. Едва ползаю по квартире, все время лежу, ибо сидеть не разрешают - нога должна быть не ниже всего остального, - в распоряжении только слабенький ноут, на котором даже ВоВ не идет, и то, до чего руки дотянутся. Планш держать в таких условиях тяжело, а до своего рисовального барахла дотянуться не могу. Рядом только арт-бук с трейдами - ну, может, хоть их закончу. Хороший НГ, когда первого января от скуки начинаешь писать научные статьи. И главное - одну статью я УЖЕ написала. Друзья уезжают в горы кататься на лыжах, ездят гулять, проводят НГ с любимыми... А я только и могу, что лежать на диване или с костылем допрыгать до... ванной. Отвратительно...

С рисунками ничего нового нет. Постараюсь сегодня обновить перечень проектов на год. Не знаю, есть смысл делать обзор всех артов или нет?.. По месяцам? Или черт с ним?

Буду читать. Соскучилась я по этому делу. Углядела у кого-то моб 100 фильмов в год - сделаю аналогичную запись по книгам. Чтобы потом самой стало стыдно от того, как мало я читаю.
Посмотрела в Озоне нужные мне для диссера книги... По штуке каждая стоит, а их пяток. Печаль...

@темы: творчество, РГГУ, работа и наука, за жизнь

---

С НОВЫМ ГОДОМ!!!!

Поздравляю всех с Новым Годом! И маленькие подарочки моим любимым))

Фень, самого тебе светлого, счастливого, доброго и приятного! Пусть всегда рядом будет неприметная птичка, которая могла бы крыльями закрыть тебя от всех невзгод и проблем, оградить от бед и согреть в холод)

s54.radikal.ru/i143/1012/c7/5fd86cbbf22e.jpg

Альфа, тебе побед во всех твоих начинаниях, побольше времени на творчество (ведь оно шикарно) и всех благ в жизни!

s45.radikal.ru/i107/1012/3a/8706caf7b9e7.jpg

Дзютак, успехов в Японии! Ты заслужил эту поездку как никто другой! Надеюсь, все у тебя пойдет хорошо и в дальнейшем, больше тебе друзей, способных поддержать и подставить плечо! И побольше позитива!)

s016.radikal.ru/i337/1012/eb/ee10faf6af59.jpg

Кысь, радости и счастья тебе) И побольше позитива в кролечье-кошачий год

s02.radikal.ru/i175/1012/30/dab6da2b99c6.jpg

Кларик, тебе здоровья, терпения и везения) В том числе - с техникой) Надеюсь, все у тебя в жизни сложится хорошо, и мало будет разочарований)

s46.radikal.ru/i114/1012/af/9e84e44e39b5.jpg

Лэя, тебе в первую очередь - здоровья, во-вторых - удачи в учебе, и в третьих - уверенности в творчестве! Еще раз назовешь свои рисунки кривульками - покусаю! Приеду и покусаю!!!!

s53.radikal.ru/i139/1012/06/3f72655bc501.jpg

Хаби, побольше тебе тепла и света - будь то теплая компания, уют дома или свет путеводной звезды. Пусть все мечты станут явью - или хотя бы на шаг ближе...

s015.radikal.ru/i330/1012/c6/fcbdd32aa5ed.jpg

@темы: творчество

---

Крис сегодня очень не хорошо села. На улице. На лед. Теперь не ходит - лапа болит. Позитива за день ноль, негатива - море.

Вопрос: На Крис все заживет?

1. Да как на собаке! *на волке*		10	(100%)
Всего:		10

---

Чудеса Нового Года?..

Не знаю, как точно это назвать. Все и отвратительно, и замечательно одновременно.
Почему отвратительно? Сремся с отцом всем семейством... и меня это постепенно начинает раздражать в невероятной степени.
От семестра осталось два дня и оба дня в компании просто убойного существа. Я свихнусь.

Но в остальном все хорошо. И семестр заканчивается неплохо... И с мамой отношения хорошие... И подруга... вернулась. Странно это говорить, но после почти года та ссора кажется уже такой глупой, детской...

Но я устала. И хочу только одного - отдохнуть. Я не уверена, что к НГ закончу хоть один из рассказов-зарисовок или картинку-поздравление. Простите. У меня просто нет сил...

@темы: за жизнь

---

Ну и скользотаааааааа....
Днем нормально было, потом пошел дождь, потом все это добро замерзло, а потом я пошла гулять с псом... Уууууужасть!
Зато я могу себе позволить НИЧЕГО не делать!!! Anu belore delana - не буду делать нихрена, как гласит заповедь блад эльфов вова)) Но в ВоВ лезть не охота.
Буду закрывать долги! Осталось только Тая распихать, а то дрыхнет, скотина. Народ, тащите что-нибудь тяжелое! Тут простым пинком или дерганьем за хвост не обойдется...

@музыка: Sabaton

@темы: творчество, планы-планы, размышления о, за жизнь

---

Ненавижу, когда в дружном коллективе обнаруживается гнида, которая подтачивает корни и планомерно разрушает все, что можно. У нас таких две. Две наглые, хамские морды. Что они сегодня устроили... это не передать. Я зла. Я очень зла.

А еще слова так и оказались словами. Печально. Вывод - людям верить нельзя... По крайней мере, не таким. Ничего не выйдет. Ничего не получится. Обидно... печально... ну и пусть....

Болит голова. Болит страшно. Но это тоже можно пережить.
Позитива за день не было. Буду его себе устраивать.

@музыка: Ох рано встает охрана...

@темы: размышления о, РГГУ, за жизнь

---

А семестр почти закрыт...

Ну собственно сегодня была вторая часть марлезонского балета, а именно - еще пять групп. И мы их пропустили... Таким образом, у меня не будет больше семинаров в этом семестре! Урра!
Проставить осталось пару ведомостей - и все!!

Сяду рисовать. Да. Или в ВоВ залезу. Даже артефакты копать по всему Азероту)

@темы: World of Warcraft, творчество, планы-планы, РГГУ, за жизнь

---

Сегодня у Крис отваливаются лапы. Но я довольна. Ребята перепугались моего лектора, но зато все, кто работал, получили зачеты. За полтора часа прогнали 80 с лишним человек. И они довольны!
Не передать словами это ощущение - когда входишь в наполненную аудиторию, где страх и панику можно пощупать... А потом замечают тебя, и это отсутпает, глаза загораются и студенты спокойно усаживаются на свои места... или подходят с одной просьбой - "скажите, пожалуйста, что все будет хорошо..." А потом караулят у кафедры - просто сказать "спасибо".
Все-таки именно ради этого я и работаю.
И это самое приятное.

А теперь проверяю контрольные юристов. Ну что с них взять... они у меня цифр боятся. Тут достижение уже то, что они за мои 4 семинара поняли, что дебет пришется через Е, а в журнале хоз. операций в графы корреспонденции счетов указывается НОМЕР счета, а не СУММА.
Зато под yodeling это очень хорошо проверяется. Это Крис для себя открытие сделала музыкальное - дотянулась руками до этого стиля... По правде, после первых кудахтающих звуков долго из-под стола выползала. Но потом хорошо пошло)

@темы: поговорим о музыке?, РГГУ, за жизнь

---

Устала

Волк роет себе ямку, вампир ищет пещеру поглубже, человек хочет спать.

Я устала. Семестр вымотал невероятно и тот факт, что завтра, быть может, я уже с половиной групп распрощаюсь до следующего семестра, кажется сказкой. И, поскольку это сказка, сразу вступает рациональное и начинает ныть, что фигушки у меня все завтра зачет получат и фигушки будет мне спокойный январь.
Здравствуйте, дорогие пересдачи.

*накрыла нос лапой и устало опустила уши*
Только не говорите, что сама пошла на такую работу. Знаю. Все знаю...

@музыка: Era - Tara Shahti Mantra

@темы: РГГУ, за жизнь

---

Итак, пока прием "заявок" на мини-зарисовки открыт

Небольшие литературные зарисовки о любом из моих героев.

Пока поступили пожелания на:
-Келиастрис Наядар (эпизод не выбран)
-Шаади Тихое Копыто (период сталкерской деятельности)

@темы: творчество, литература

---

"РАБСТВО ИЛЛЮЗИЙ"

Оковы и решетки можно преодолеть.
Труднее всего избежать рабства иллюзий...

Сказывают, что прежде, когда Азерот был еще юн, на стороне смертных со злом сражались те, чьи имена войдут потом в легенды. И в те времена царили в Азероте интрига, и муж ее обман, и дочь их иллюзия. Многих судили не по делам их, многие гибли за иллюзорную надежду, за глупость и самонадеянность вождей. Но именно в те времена, когда было столько ошибок, когда легенды топтали своими ногами земли Азерота, и начинается наш рассказ...

Миф Первый. Тихое Копыто

Миф Первый. Тихое Копыто.
Сказывают, что много-много лет назад, когда война с Плетью еще не началась, мудрые вожди Орды искали способ победить Пылающий Легион, огненная нога которого губительной поступью прошла по землям родного нашего мира. Кэрн Кровавое Копыто нашел девушку – дурнушку, которой нечего было терять, но совместные усилия пяти рас превратили ее, неуклюжую, неумелую корову, в легенду, единственного в мире тауренна-сталкера. Но Тьма, с которой она сражалась, проникла в ее сердце и развратила душу, охладила чувства. Та, которую прежде с уважением называли по имени, Шаади Тихое Копыто, забыла о чести, вере и преданности. Тяжело было Орде смотреть на деяния той, кого она так тщательно и усердно воспитывала, но еще тяжелее было смотреть, как страдает Азерот из-за ее творения. Шаади Тихое Копыто, Шаади Падшая была изгнана из Азерота в снежную Синегерию, где одни ледяные ветра должны были стать ее спутниками. Отныне и до скончания веков…

-Одного я не могу понять....

***
-Одного я не могу понять, - ворчала тауренна, вцепившись пальцами в прутья решетки. – Как я могла так непростительно ошибиться?...

-Не убивайся – посоветовал ей гулкий голос второго узника. – Мы оба дали маху.

-Да, меня это очень утешает.

Второй узник – демон – едва заметно усмехнулся и устало привалился плечом к решетке клетки. Они вдвоем оказались заперты в очень необычной ловушке демонической магии, но, судя по тому, как усердно и тщательно тауренна искала замок, который могла бы взломать – в чем была абсолютно уверена, как сталкер высшей квалификации – она не вполне понимала, куда именно их угораздило угодить. Демон хмыкнул.

-Не смейся, - тут же буркнула сталкер. – Лучше бы помог выход найти. Уверена, тебе здесь сидеть не менее противно, чем мне.

-Не менее, - подтвердил демон, но ухмылку на всякий случай спрятал. – Но ты, видимо, не поняла, куда мы угодили. Это Искривленные Поля.

-Пространственный слом? – с одной стороны, удивленно, с другой – недоверчиво, с третьей – заинтересованно уточнила тауренна.

-Он самый. И выпустить отсюда нас могут только снаружи.

-А почему мы тогда сидим здесь как в обычной клетке?

-Это твое воображение. – Мужчина поднялся на копыта и повел рукой, окутанной зеленоватой дымкой – пространство за пределами «клетки» исказилось, следуя за движением руки подобно отражению в воде, потревоженному ведущим по ней линию пальцем, и снова замерло, едва когти его руки спокойной легли на пояс его брюк. – Если ты вообразишь, что мы где-нибудь в Мулгоре или в другом приятном тебе месте – клетка немедленно это изобразит.

-И откуда тебе все это известно? – с изрядной долей сарказма в голосе нахмурилась девушка, сев и подтянув колени к груди.

-Шутки с пространством – прерогатива Легиона, - тихо ответил демон, садясь рядом с Шаади, но не проявляя при этом ни малейшего признака агрессии или иного вида неприязни к заведомо враждебному виду существ. Он был высок и крепок фигурой, его физическую и магическую силу Шаади уже успела в достаточной мере оценить на собственной шкуре, когда они сошлись в бою на западном кряже Крутоверти Пустоты на Полуострове Адского Пламени. И именно тогда над ними сгустилась электрическая туча и заперла в этой клетке, оставив все их снаряжение и вооружение где-то за пределами досягаемости. Но даже не это в основном нервировало элитного сталкера – хотя бы потому, что демон за все то время, что они провели в клетке, ни разу не попытался возобновить поединок, даже не взглянул на нее «не так», а просто сидел в своем углу и совершенно открыто за ней наблюдал, время от времени непонятно чему ухмыляясь. Нервировало тауренну другое: выбраться из Клетки самостоятельно при бодрствующем демоне возможным не представлялось вследствие конспирации сталкера, а время у нее было очень сильно ограничено. Словно прочитав ее мысли, демон наклонил голову в жесте полного раскаяния:

-К тому же должен извиниться, ибо мне кажется, что эта ловушка была поставлена именно на меня, и я случайно утянул тебя с собой, Шаади.

Сталкер прожгла демона выразительным взглядом, но тот являл собой одно раскаяние, и тауренна устало выдохнула, отбросив голову на прутья решетки и прикрыв глаза:

-Ну шикарно...

-Не будем нервничать, - словно пытаясь оправдаться и загладить вину, начал демон. – Как только мы сюда попали, я вызвал подмогу – им добираться сюда от силы полтора часа реального времени, так что скоро нас выпустят.

-Только мы сидим тут уже полдня! – взвилась было Тихое Копыто, но демон быстро остановил лавинообразное излияние чувств простым напоминанием об одном интригующем свойстве Искривленных Полей, а именно – сжатие и растяжение времени и пространства. Короткую образовательную речь демон дополнил личным наблюдением:

-И по моим расчетам, мы сидим тут не более четверти часа. Я бы даже сказал, минут тринадцать.

Шаади, уже не бормоча проклятья (хотя бы потому, что запас их благополучно иссяк, а идти по второму кругу не позволяла такая непримиримая величина как принцип), откинулась назад, на решетку клетки. Сидеть в одной ловушке с демоном уже было не очень приятно, а тот факт, что их спасение из этой хитроумной западни от него же напрямую и зависит и вовсе ставило под сокрушительный удар всю ее собственную гордость, профессиональную этику и прочие немаловажные для сталкера ее уровня и категории качества и свойства личности. Стараясь расслабиться и отбросить вполне обоснованную злость, Шаади вспомнила о панацее от любого душевного расстройства или беспокойства, всю простоту и действенность которого по достоинству сможет оценить лишь тот, кто так же, как и она сама, золотые годы своей жизни провел на далеко не самой дружелюбной и приветливой чужой земле. Она вспомнила залитые золотым светом летнего солнца холмы ее родного Мулгора – как чудесно сверкает вода под этими жизнерадостными лучами, как ветер гонит с холма на холм запах травы и цветов, как гордая птица подхватывает его песню и уносит ее на своих крыльях к самим седым склонам гор, и музыка свободы петляет меж елей и сосен, меж камней и тотемных изваяний и постепенно теряется в вышине, растворяясь в облаках и их неторопливом беге... Или как ветер, чуть заблудившись на пути к синей выси, путается в ветвях одинокой старой ивы, а потом, едва пробравшись через плотный заслон ее серебристых ветвей, играет сам с собой зычным эхом в небольшой пещерке, пол которой устлан домотканой циновкой. Там она часто отдыхала от всех и прочих, когда кислая физиономия ее вождя, ее наставника и прочих любителей читать морали настолько набивали оскомину, что даже долгожданное возвращение на родину омрачается до полного пренебрежения и равнодушия. Спрятавшись от мира в эту крохотную пещерку за лохматым водопадом листвы, она смотрела на родные холмы и все же ловила в себе это странное чувство – что даже такого неправильного, противного самой природе существа как она, все же может существовать счастье в этом мире...

-Ух ты... – в тот самый момент, когда она уже настолько глубоко погрузилась в приятные воспоминания, что практически почувствовала на шкуре дуновение ветерка, присвистнул демон. – Если такое в самом деле есть в Мулгоре, я здорово тебе завидую!

Тауренна открыла глаза – и тут же закрыла, не поверив им. Действие пришлось повторить, но от этого ничего не менялось – они и в самом деле находились в той крошечной пещерке с циновкой на полу, а демон стоял у входа, отогнув длинные и густые ветви ивы как своеобразный полог, и любовался красотами ее родины. Шаади подошла к нему:

-Да, это Мулгор... Но... как?

-Искривленные Поля были настроены на меня, но из-за того, что здесь находишься ты, и мы некоторое время сражались, Клетка решила, что то, что будет приятно тебе, меня наоборот будет угнетать. Таким образом она использовала эффект психологического... – Восторженно-восхищенное выражение его лица мгновенно сменилось тревогой, когда Шаади неожиданно закатила глаза и пошатнулась. – Что с тобой?! Тебе плохо?!

Ответить тауренна не смогла – она грузно осела на землю и, до того, как демон успел подхватить ее, покатилась вниз по склону, обдирая шкуру о камни и кусты. «Яд», - только и успела подумать Тихое Копыто, прежде чем темный зев забвения поглотил ее и оставил мучиться в кошмаре лихорадки. Как в последствии демону удалось выдернуть ее из этого состояния, Шаади даже предположить, не то что представить боялась, однако очнулась она все в той же пещерке, заботливо уложенной на циновку, с подложенным под голову валиком из свернутой куртки демона, а сам он с выражением беспокойства, почти даже тревоги и добросердечного участия на остром лице склонялся к ней и терпеливо ждал. Ее, привыкшую за много лет к самым неожиданным поворотам жизненного пути и шуткам со стороны судьбы, эта композиция изрядно развеселила, и сталкер со смешком села, отодвигая демона и упираясь спиной в каменную стену пещерки. Демон тут же насупился:

-Что смешного?

-Твое лицо, - ответила Шаади и не смогла сдержать новую ухмылку: - Я тебе у Портала чуть нож меж ребер не всадила, а ты за меня волнуешься. – Ерзая на циновке, чтобы сесть поудобнее, она случайно столкнулась взглядом с демоном: его этот ответ не устраивал или он ждал продолжения; его глаза спрашивали. Тауренна вопросительно тряхнула ушами: - Что?

-Ты отравлена?

-А тебе зачем? – тут же ощетинилась Шаади.

-Если ты не заметила, я тебе помочь пытаюсь!

-Не получится...

-Это еще почему? – Демон пододвинулся ближе – настолько, что Шаади стало невыразимо неуютно и странно. Его взгляд буравил насквозь, но и притягивал внимание, его невозможно было выдержать, но и отвести свой она не могла, он не смотрел как обычно – но заглядывал в самую душу. Тяжело вздохнув, тауренна тихо заговорила, словно признаваясь в уже совершенном против этого рогатого народа преступлении:

-Меня послали сюда, чтобы я убила вашего предводителя, Иллидана Ярость Бури. – Вопреки ожиданиям, демон не удушил ее при первых же словах признания, и Тихое Копыто смогла продолжить свой неприятный рассказ. – Но мои довольно длительные отношения с Легионом, видимо, утвердили Вождей Орды во мнении, будто я могу предать их всех... Да и слухов обо мне ходит немало весьма нелестных. Чтобы обезопасить себя от этого моего так называемого «ожидаемого предательства», Совет заставил меня выпить медленно действующий яд, единственное противоядие от которого – кровь Предателя. Если я не выпью ее в назначенный час, яд убьет меня и, говорят, весьма извращенным способом.

Демон неопределенно хмыкнул:

-И сколько времени тебе осталось?

-Семь часов или около того.

-Не будем нервничать! – выдал он свой любимый тезис и аккуратно накрыл кисть тауренны своей ладонью, призывая ее взглянуть ему в глаза. – Тебя жестоко обманули, Шаади. Кровь демона, в особенности – могущественного, выпитая без его разрешения и против его воли – сильнейшая кислота, которая убивает мгновенно, едва коснувшись губ. – Заметив, как изрядно помрачнела мордочка Шаади, демон, ни слова не сказав предупреждения, хлестанул когтями по собственной руке – из разрезанной вены потекла густая, насыщенная магической энергией, силой и знанием кровь. – Тебе повезло. Я вхожу в состав совета Иллидари, и моя кровь по своим свойствам слабо отличается от крови Повелителя. Она оттянет час икс, а мы успеем что-нибудь придумать.

Шаади убито кивнула, внимая лишь части слов, произносимых демоном, потому что в голове ее крутилась лишь одна мысль – как она могла так непростительно ошибиться, как позволила себе так купиться? Она попалась в расставленную ловушку как самый неопытный и наивный теленок, и теперь умирала потому, что оказалась слишком доверчивой. Доверчивой – кому?! Орде, которой она верой и правдой служила. Орде, ради которой она сражалась и была неоднократно ранена, бралась за миссии, на которые ни одно живое существо в относительно здравом уме не пошло бы. Она пробиралась ради Орды в укрепления и замки, в города и храмы, убивала врагов, выведывала планы, обрезала все нити, спутывала планы...Этой Орде она отдала всю свою жизнь. И Орда предала ее. Еще никогда в своей жизни Шаади не чувствовала себя такой одинокой, как в тот злополучный момент, когда все ее иллюзии были разбиты лишь несколькими словами того, кто не побоялся ее репутации, кто протянул ей руку помощи, кто, желая помочь, так добро и ласково улыбался... Но принять помощь демона она не могла, хотя больше всего на свете хотелось броситься ему на шею и, впервые за всю сознательную жизнь, разрыдаться. Чувствуя, как по шерсти ползет слеза, тауренна срывающимся голосом прошептала:

-Значит, такова их плата, да? За боль... За раны... За жизнь, врученную им в разорение?.. За преданность до гроба?.. – Ее свернуло пополам от адской боли действия яда и горечи осознания такого подлого и неожиданного предательства... Но на плечи легли руки демона – такие сильные, теплые, по-своему участливые. Это стало последней каплей – с плачем она повисла на его плечах. Всю свою жизнь она была одна в толпе безмозглых баранов, именуемых населением, но как бы тяжело ей не было в жизни, даже эти бараны никогда не видели ее слез. До этой самой минуты, но перед ней и не баран был вовсе. Слова ее были тихи и едва различимы за тяжелым, затрудненным дыханием и плачем: - Мне так одиноко... Почему мне так больно?

-Выпей, - подсунул ей под нос рану на руке демон Иллидарского совета и добавил ласковым голосом: - Поможет.

Но Шаади только лишь отвернула мордочку в сторону. Демон долго не размышлял – он нагнулся к своей руке и припал губами к ране. Скорее механически повинуясь властному повелению его пальцев, нежели собственному желанию, Шаади вновь повернула к нему мордочку и успела только подумать, что его лицо как-то слишком уж близко...

У тауренов нет и никогда не было такого понятия как поцелуй или действия, ему тождественного. Таурен, таунка, кылкар – животные по сути своей, которые считают поцелуй совершенно излишним элементом брачных игр и не прибегают к нему. Шаади долгое время прожила в более приближенной к людской среде и привыкла к лицезрению этого действа (ей даже доводилось видеть, как этим развлекаются пары ночных эльфиек, после чего она сочла, что ничего мерзостнее быть просто не может), но она никогда не могла даже подумать, что однажды сама станет участником этого действия. И более того – что будет этим заниматься с демоном Иллидарского Совета.

Первое, что она почувствовала – его губы на своих губах. Такие теплые и нежные, но требовательные, они заставили ее охнуть и приоткрыть рот – тут же внутрь рванулся упругий, дерзкий язык демона, а вместе с ним – поток солоноватой жидкости. Ощутив вкус крови на языке, Шаади хотела было отшатнуться, но слишком сильны оказались его руки, и вырваться не получилось – он только сильнее прижал ее к себе и впился в ее губы. Шаади пришлось сглотнуть – тут же боль начала отступать, но Иллидари, удерживающий ее уже без всякой видимой на то причины, не торопился ее отпускать. Его язык трепетал и мучил, опьяняя сильнее любого эля; по телу Шаади разливался сладкий дурман, усиливаемый жаром его тела, ощущаемым даже через плотную кожу сталкеровских доспехов, от которых он начал ее постепенно, не делая резких движений, освобождать. Когда ладонь демона коснулась ее обнаженной шкуры, в груди Шаади что-то опасливо ойкнуло – то напомнил ей о своем существовании элитный сталкер Подгорода. Шаади собрала остатки сил и воли в комок и, оттолкнув от себя демона, смогла сесть.

-Нет, - слабо прошептала она, не слишком успешно пытаясь удерживать его на расстоянии. – Мы не можем…

-Почему? – охрипшим голосом прошептал демон, поглаживая короткую, неожиданно мягкую шерстку на ее шее и снова придвигаясь гораздо ближе положенного.

-Ты – демон, - вяло сопротивляясь его рукам, выдохнула Шаади, снова оказываясь прижатой к циновке сильным, тяжелым мужским телом. – Я вообще таурен… Мы не…

-Не забивай голову условностями. И прекрати, наконец, нервничать, - ласково покусывая ее за ушко, шепнул демон.

Под лаской его сильных и требовательных рук сталкер, руководящая ее жизней все прошлые годы, уснула, уступая место обычной женщине, которой, будь она утонченной эльфийкой или мохнато-горбатой тауренной, тоже хочется любить и быть любимой. В глазах демона было столько искренности, что не пугал уже ни жар его близкого тела, ни руки, касающиеся того, чего не касался прежде никто, ни отклик на них ее собственного тела… Где-то в глубине души, где бодрствовала еще зануда-сталкер, она понимала, что в последствии, скорее всего, горько пожалеет о содеянном. И еще она понимала, что так и не смогла стать идеальным сталкером Темной Госпожи, потому что главный урок – отречение от всех своих чувств – она так и не смогла усвоить.

Но в ту ночь это перестало иметь значение.

На утро по времени Искривленных Полей...

***
На утро по времени Искривленных Полей Шаади проснулась в таком великолепном расположении духа, какого у нее не было уже очень и очень давно. На душе было легко и приятно, пусть все тело и изрядно болело, а под белой шерсткой цвели живописные синяки от не рассчитавших силу рук демона, но в то же время первый же взгляд, упавший на его спокойное, безмятежное, довольное лицо , вызвал умиленную улыбку. Этой ночью он доказал ей, что даже для такого неправильного творения природы и магии, как она, возможно существование любви, и Шаади теперь благодарила всех богов, в которых по каким-то причинам еще верила, за то, что они позволили ей так провести хотя бы одну ночь ее жизни – пусть эту ночь ей и подарил демон Иллидарского Совета. Шаади наклонилась к пока еще спящему демону и ласково поцеловала его в высокий лоб.

-Видимо, такова моя судьба – влюбляться в демонов, - грустно улыбнулась тауренна, в последний раз взглянула на его лицо и, бесшумно поднявшись на копыта, сладко потянулась, с удовольствием ощущая приятную боль и усталость во всех мышцах.

Она немного... слукавила днем раньше. Шаади прекрасно знала, как выбраться из ловушки Искривленных Полей, причем не только в теории, но и на практике. Когда она проходила свою «стажировку» в Кузнице Крови здесь, на Полуострове Адского Пламени, она, в том числе, участвовала в проекте Иллидари по освоению пространственных сломов. Ее засаживали в подобные клетки, она снимала показания, тестировала систему жизнеобеспечения, ментального воздействия, прочие параметры, потом ее выпускали, она отчитывалась по работе, клетку подправляли, и она снова лезла внутрь. Конечно, для нее, как для ценного сотрудника вроде единственной на всю лабораторию белой мышки (что с учетом цвета ее шкуры приобретало буквальное значение) ученые разработали самостоятельный способ быстро спастись из Клетки, в случае непредвиденной опасности. Быстро оставив демону в качестве прощальной записки таурений тотем с надиктованным посланием, Шаади бросила заклинание и, не оглядываясь, ринулась в черное окно. А мгновение спустя черный эфирный дракон уже уносил Шаади Тихое Копыто на запад, к границе Полуострова Адского Пламени и Террокарского Леса, оставляя далеко позади клубок молний, коим для стороннего наблюдателя могла показаться клетка Искривленных Полей.

Демон видел сон...

***
Демон видел сон, прекрасный сон, и с удовольствием ощущал приятную вибрацию во всех мышцах, которая ощущалась даже во сне. Он чувствовал себя безгранично счастливым, но даже через это чувство, прекрасное и столь давно утерянное, пробивалось странное ощущение невероятно быстро растущей тревоги. Оно и заставило демона проснуться – и, едва он почувствовал обстановку вокруг себя, хорошее настроение улетучилось. Тауренны рядом не было. И не только рядом в буквальном смысле (хотя он прекрасно помнил, как крепко сжимал ее в объятиях, когда они засыпали под утро), но и вообще в пределах Клетки. Опущенная рука легла ладонью на тонкий деревянный цилиндр – с содроганием взял он таурений тотем в руку и, сражаясь с непривычной дрожью, провел пальцами по рунам таурахе, активируя магическое устройство. Тотем слегка засветился, завибрировал и заговорил печальным голосом Шаади:

-Здравствуй, любимый! Прости мне это наивное, человеческое слово, но я не могу его не произнести. Я должна уйти. Я знаю, ты не одобришь этот мой шаг, но ведь я однажды присягнула Орде – а значит, я должна приложить все усилия, чтобы выполнить приказ. В противном случае получается, что мое слово больше ничего не значит… А что есть у сталкера, кроме его чести, верности и слова?.. Прошу – не ищи меня. Мне бы очень не хотелось оказаться стоящей против тебя на поле боя и метаться между чувством и долгом, натягивая тетиву. Прости и прощай…

Голос затих, угасло свечение, и тотем рассыпался в пыль… Катая на ладони бесценную для него пыль, демон чувствовал лишь, как горит в груди странная пустота и подкатывает к горлу горечь обиды и злости, печаль утраты, ярость бессилия – непередаваемый калейдоскоп эмоций, не привязанный ни к чему конкретному, но сменяющий свой рисунок настолько яростно и быстро, что демон, повалившись на колени, уперся рогами в землю и глухо застонал, не в силах ни встать, ни сдержать самого себя…

Пустоту разорвал чудовищный крик – рев загнанного в угол зверя.

Кулак ударил по земле.

Но у него еще оставалась его годами взращиваемая любовь к этому совершенно уникальному существу, творению Темной Госпожи Сильванны из подземных руин Лордаэрона. А если у него сохранилось это восхитительное чувство, сумевшее растопить и вновь научить радоваться даже его сердце, о существовании которого он, казалось, уже и забыл, значит, еще не все потеряно.

Еще удар.

Он найдет ее – во что бы то ни стало. В любой части Запределья или самого Азерота. Теперь, когда он вкусил любви, когда понял, что его чувство взаимно, когда его возлюбленная уже была в его руках – он не мог так просто оставить ее где-то одну на этой враждебной земле. Более того – он намеревался навсегда оставить ее подле себя. А значит, он найдет ее. Шаади не должна погибнуть…

Третий удар.

Кулак высек из поверхности Клетки искры – они жадно набросились на псевдопространство слома и руку демона, пожирая иллюзорную плоть и являя миру истинную темно-фиолетовую кожу на сильной руке. Искры, сдирающие маскировку, словно возвращали ему отнятые на время силы. Мощные руки, вздувающиеся буграми мышц, оттолкнулись от земли, могучие, изъеденные магией крылья, лишь слегка встрепенувшись, поставили его на широкие, под стать общей комплекции копыта. Величественные изогнутые рога глянули в небо, когда громадный демон распрямился во весь свой немалый рост, нервно покусывая нижнюю губу. Он понимал, что выследить элитного сталкера, вышедшего на охоту, совсем не просто, но выбора у него не было. Если только…

Демон припал к земле и, резко распрямив ноги и громко ударив крыльями о воздух, быстро взмыл ввысь. Касаясь рогами облаков, обзирая весь Полуостров, он раскрутился вокруг своей оси, собирая в одной точке пропитавшую эти и многие другие земли магическую энергию – силу Скверны, как ее окрестили честолюбивые монахи Штормграда. Концентрация магического уровня достигла своего максимума, и резкий жест в стороны волнами послал по небу светящийся поток чистой энергии. «Плевать на секретность… Плевать на все – и всех! Лишь бы…»
И этот поток уловил нужное эхо, передал его своему хозяину и исчез, честно исполнив свою работу.

-Нашел, - едва слышно прошептал демон, направляясь в точку отклика. В голове его пульсировала лишь одна мысль: «Только бы успеть!» Все прочее для него не имело значения – даже то, что вызволять любимую он ринулся в своем подлинном облике, который даже на его собственных подчиненных всегда оказывал однозначное воздействие.

Шестеро орков Скверны...

***
Шестеро орков Скверны – обычный патруль границ Долины Призрачной Луны – сразу же заметил далекую, но невероятно мощную вспышку зеленого света на границе облаков, затмившую даже непрекращающийся обстрел форпостов Орды и Альянса, так и не желающих убираться с этих земель.

-Повелитель сердится, - пробормотал командир отряда, хмурым взглядом прищуренных глаз проследив за стремительным бегом зеленой полосы по вечно темному небу Долины Призрачной Луны. – Похоже, ему стало известно о шпионе. Нам следует поторопиться, если хотим сохранить наши шкуры!

Он поднялся с камня, подошел к легко удерживаемой на месте четырьмя орками пленнице – известной во всем мире, единственной в своем роде тауренне-сталкеру. Однако, она очень сильно разочаровала его. Тауренна шла открыто, попалась легко, сдалась почти без боя, а вернее - допуская безумно глупые ошибки, которые тренеры обычно искореняют на первом же году обучения. В результате всего этого орки не сговариваясь между собой пришли к утешающему выводу: все легенды об уникальности Шаади Тихого Копыта были созданы и пущены в оборот по миру самой же Темной Госпожой Сильванной для устрашения и восстановления имиджа ее сталкеров, на которых в последние годы привыкли вешать любую смерть с неизвестным убийцей (даже если покойник стал таковым в своей постели из-за болезни).

-Если ты в самом деле Шаади Тихое Копыто, - начал он, подходя к тауренне и придерживая ее мордочку за белый подбородок, - ты здорово меня разочаровала.

Он ощупал рог тауренны и подивился его натуральности – а он был почти абсолютно уверен, что коровий облик был наложен на их пленницу магом или алхимиком. Не важно. Сейчас для орка представляло интерес только то, кто именно под маской. Если эльфийка из Лесов Вечной Песни – хорошо, потом с ней можно будет очень неплохо развлечься.

-Мне плевать, что ты обо мне думаешь, - глухо ответствовала Шаади, гордо вскинув голову и легко высвободив рог. Надо было отдать ей должное – даже зная, что она вот-вот умрет, она старалась прожить оставшиеся ей минуты достойно. Гордость и честь, так высоко ценимая орками – пусть речь даже и шла об орках Скверны. «А все-таки жаль, что к нам не приписали мага», - подумал командир с изрядной долей сожаления. Ему было бы очень интересно узнать, кто под маской до того, как пленнице снесут голову.

-Сэр! – позвал не задействованный в удержании на месте спокойно стоящей тауренны орк и указал куда-то за спину командиру. – Что это?
В их сторону несся огромный ярко-зеленый метеорит. Командир снисходительно глянул на новичка (а он буквально вчера прибыл в распоряжение их части из Кузницы Крови и еще ровным счетом ничего не знал о тяжелой и сложной жизни слуг Владыки) и, занося над пленницей обоюдоострый топор, буркнул:

-Обычный артиллерийский обстрел Черного Храма. Тут это круглосуточно. Привыкай.

Но в следующее мгновение голова командира отряда, отделенная от тела, запрыгала по черной земле. «Метеорит», резко сменивший курс, взорвался двумя ярко-зелеными лучами – один из которых и сбрил голову командира патруля, - а из такого же зеленого пламени вылепилась могучая фигура пыхтящего от гнева демона. Его светящиеся зеленым неоновым светом татуировки на могучих руках и груди и вошедшие в легенды клинки, не попадающие ни под одну классификацию холодного оружия, не узнать было невозможно. Не отпуская пленницу, орки глубоко поклонились гиганту:

-Лорд Иллидан…

Миф второй. Иллидан Ярость Бури

Миф второй. Иллидан Ярость Бури.
Сказывают, что давным-давно, когда Азерот еще был юн, жили в вечных лесах три эльфа, каждый из которых был другом другому, но в жизни избрал свой путь, свою судьбу. Тиранда Шелест Ветра, прекраснейшая и добрейшая, избрала пусть служения великой богине Элуне, Малфурион Ярость Бури пошел в обучение к Мудрейшим и вернулся в родные леса могущественным друидом, защитником Леса, мудрейшим и справедливейшим вождем. А Иллидан Ярость Бури, ненавидя успехи брата и безразличие Тиранды, возжелал силы и власти. Тайная магия поглотила его, испортила разум, очернила душу и убила сердце, а потом привела доблестного защитника Великого Древа к демонам Пылающего Легиона, которым он присягнул на верность. Справедливый Малфурион дал брату право подумать над соверешнной ошибкой и милосердно изолировал его. Через десять тысяч лет, когда вернулся Пылающий Легион, добросердечная Тиранда дала ему шанс исправить ошибки прошлого и отпустила на свободу, но Иллидан не усвоил урок. Жажда магии и власти заставила его пойти дальше по пути саморазрушения, и вскоре мир узнал уже другого Иллидана – жестокого, грубого, беспощадного тирана, убийцу… демона. Иллидан Предатель, потерявший даже собственное благородное обличие, был изгнан из Азерота в воинственное, опасное Запределье. Никто не произнес этого вслух, но каждый в душе надеялся, что оно убьет того, кто так хладнокровно предал своих друзей, свой народ и свой мир...

Один из орков, вспомнив слова командира...

...Один из орков, вспомнив слова командира о сохранении шкуры, быстро выхватил из голенища сапога нож и занес его над Шаади, но не успел даже улыбнуться своей завидной прыти, как был располовинен второй зеленой вспышкой – продолжением легендарного Аззинота. Иллидан Ярость Бури, Правитель Запределья, опустил клинок, умеривший свое сияние, и властно произнес низким гулким голосом:

-Любого, по чьей вине из гривы этой тауренны упадет хоть один волос, я лично четвертую. Немедленно освободите ее!

Орки, не на шутку испуганные грозным голосом Повелителя, тут же бросились исполнять приказ, и меньше чем через минуту Шаади уже спокойно сидела на земле, свободная от цепей и веревок. Демон еще несколько секунд стоял неподвижно и «смотрел» на нее – но не так, как смотрит на своего убийцу жертва, в силу обстоятельств поменявшаяся с ним местами. Что именно было во взгляде слепого Предателя Шаади не могла сказать – не успела понять. Но и на взгляд хищника, загнавшего в угол свою дичь, это похоже не было. На пустыре буквально из ниоткуда материализовался Мейв – Сломленный из числа приближенных Иллидана, настоятель Черного Храма, тот, кого людская молва окрестила «пастором Скверны». Ярость Бури бросил на тауренну последний взгляд – даже через повязку на глазах ослепленного тысячелетия назад эльфа он обжигал подобно кислоте – и обратился к помощнику:

-К закату Кель’тас и Вайш должны быть в Черном Храме.

Безапелляционный тон приказа сдул Мейва в неизвестном направлении, и, наконец, Иллидан и сидящая на земле в полнейшем непонимании Шаади остались одни. Тауренна затравленно подняла взгляд на громадного демона. Она понимала, что тот, ради кого ее, убийцу, вернули из Синегерии, ее цель, спокойно стоит перед ней, убрав Аззиноты в невидимые ножны, в то время как ее оружие по-прежнему ждет своего часа в сапогах и наручах. Видимо, при создании орков Скверны использовался генетический материал одного очень полезного в домашнем хозяйстве животного с длинными ушами, потому что им не хватило мозгов осмотреть у элитного сталкера на предмет оружия что-либо кроме ножен. Сталкер в глубине души Тихого Копыта в этот момент даже испытала некий укол обиды, но самой тауренне было на это все наплевать. Сейчас в ее душе – быть может, не такой черствой, как хотели ее создатели – заговорили голоса, которые она давным-давно надеялась задушить и никогда больше не слышать. Ее рука так и не потянулась к надежно спрятанным метательным ножам в сапоге. Ей не хотелось его убивать. И зачем только он остановил этих орков?.. Вряд ли для того, чтобы убить ее собственноручно – особенно при учете формулировки его последующего приказа. И уж явно не для того, чтобы вернуть ее тому демону, чьего имени она так и не успела узнать. До Шаади, конечно, доходили слухи о том, что Ярость Бури отнюдь не такой изверг, каким его рисует большинство эльфийских легенд, но не настолько же!..

Иллидан тяжело прошагал к Шаади и сел перед ней, скрестив ноги. Неожиданно суровое лицо его смягчилось, и демон, которого небезосновательно боится весь сознательный Азерот, умерив мощь рокочущего голоса, практически ласково произнес:

-Теперь тебя никто не тронет, так что не будем нервничать.

Шаади, услышав знакомое выражение-присказку, болезненно вздрогнула и подняла на него удивленный взгляд. Иллидан улыбнулся, в доброжелательном выражении испещренного морщинами лица растворяя жестокого тирана, злого демона и прочие эпитеты, коими обыватели привыкли его характеризовать, и резко, беспокойно кивнул:

-Да, это я.

-Ты не можешь быть им, - фыркнула Шаади, отворачиваясь. Но Иллидан стоял на своем. Он показал ей начертание рун на палочке ее тотема, на удивление четко для слепого повторив специфичный почерк Тихого Копыта в области рун таурахе, в деталях описал, как они встретились, как угодили в клетку Искривленных Полей, и что было после... но Шаади все равно не могла поверить тому, кого история назвала Предателем.

-Что не дает тебе поверить?! – почти в отчаянии прокричал Иллидан, вскакивая и расхаживая перед тауренной взад-вперед. Крылья его нервно трепыхались – отнюдь не в такт тяжелым шагам и легкому ветру; на сцепленных за спиной руках вздувались напряженные мышцы и пульсировали в волнении вены. – Может, мне принять его облик?..

-Теперь, когда ты это сказал, я не поверю, даже если вновь его увижу.

Иллидан глухо зарычал в бессилии и отчаянии и сделал шаг в ее сторону, раскинув руки, но это ее только еще больше испугало.

-Не подходи... – прошептала она, но демон сделал еще один шаг в ее сторону, и она взвизгнула с несвойственной ей паникой в душе и голосе: - Не приближайся!

Она резко вскочила на ноги и отпрыгнула от приближающегося демона на добрых полтора метра, но то, что они стояли на краю обрыва, начисто вылетело у нее из головы. Порода под обмотанным тканевым сапогом копытом предательски осыпалась, ухватиться за что-либо сталкер не успела и, глухо выдохнув, полетела вниз, в бездонную пропасть Крутоверти Пустоты – места, откуда не возвращаются. Безмерно огромная пропасть, ведущая в никуда...

«Так даже лучше», - со странным спокойствием, более всего похожим на спокойствие отчаяния, подумала Шаади, с отстраненным любопытством вычисляя, сколько она будет лететь, прежде чем умрет, и смениться ли бездонная чернота чем-либо еще там, вдалеке...

И все же она зажмурилась. Умирать было не страшно – она уже не раз оказывалась на пороге смерти, знала это ледяное прикосновение к сердцу когтистых лап, знала выражение ее пустых глазниц, знала ее шепот... Но внезапно ее подхватили сильные руки и сжали в объятиях настолько знакомо, что с самым горячим желанием – обернуться и посмотреть – она не смогла совладать. Подчинившись этому порыву, она кое-как вывернула голову... чтобы увидеть темно-фиолетовую кожу со светящимся узором татуировок. С трудом преодолевая губительное притяжение Пустоты, Иллидан Ярость Бури, изо всех сил работая магией и широкими крыльями, вытаскивал ее из пропасти.

-Зачем ты это делаешь?! – предательски сорвавшимся голосом прокричала Шаади, ударив кулаком по каменно твердой груди демона. – Ты погибнешь! Твои крылья не вынесут обоих!

-Пусть. – Демон наклонил голову. Чудовищная всасывающая сила Пустоты растрепала его волосы и сбила на острый, птичий нос старую повязку – на Шаади из-под трепещущего каскада иссиня-черных волос смотрели вложенные в пустые глазницы огоньки. Иллидан был слеп, но в этих огоньках было столько эмоций, чувства, жизни, сколько Шаади еще никогда не видела у живого существа. Это чувство пленяло, завораживало и пугало тауренну, однажды уже отказавшуюся от пути сталкера в пользу обычной женщины. Ярость Бури произнес, и пропасть не смогла поглотить его теплые слова: - Если ты погибнешь, я найду способ прекратить свое вечное существование, а до тех пор буду охранять тебя всеми силами, какими я располагаю. Я люблю тебя – уже очень и очень давно. Поверишь ты этому или нет.

Шаади, ошеломленная, не успела произнести ни звука – Иллидан, воспользовавшись своей титанической силой, сделал последний рывок, уцепился когтями одной руки за уступ, а другой – последним усилием выбросил тауренну из этого гиблого места на так почитаемую ее сородичами твердую землю. Однако силы уже покидали его. Гибельное воздействие Крутоверти Пустоты заключается отнюдь не в том, что слишком велико ее притяжение, а в том, что угодив в его самоуничтожающиеся потоки любое существо практически полностью теряло магические и физические способности.

От силы броска и формулировки объяснения Шаади на несколько секунд отключилась от реальности, а когда пришла в себя, поняла, что боль – от впившихся в бока камней, что она все еще катится по инерции по черной земле Долины, что она только что услышала самые неожиданные и невероятные слова за всю историю Азерота... А еще – что только что соскользнувшая с камня рука принадлежит ему...

Иллидан понимал, что сил у него больше нет – не только на то, чтобы выкарабкаться, но и просто чтобы хоть что-то предпринять. Он знал, что это – конец. Но зато был уверен, что Шаади в безопасности, что она теперь стоит копытами на твердой земле. На этот момент он ничего более не мог сделать для нее. Когти в последний раз проскребли по камням, крылья не удержали, и он сорвался в пустоту. Забавно... Он, бессмертный ночной эльф, всегда думал, что умирать – страшно. Но сейчас он не испытывал этого чувства – когда в воображении он видел, что Шаади твердо стоит копытами на земле.

Но на его руку легла трехпалая кисть и крепко обхватила запястье. Демон «посмотрел» вверх.

-Я держу... – прошептал видимый ему белоснежный призрак голосом Тихого Копыта. Шаади распласталась на земле, наполовину свесившись с уступа и уцепившись копытами за трещины и выбоины в камнях, успела ухватить его в самый последний миг. Понимая, что ни силы ее рук, ни прочности камней не хватит на то, чтобы долго удерживать его над бездной, тауренна осторожно проверила все уступы и, стараясь не слышать треска камней под ее копытами, аккуратно потянула. Иллидан заставил вновь заработать изрядно уставшие крылья, всадил когти в камень и, пытаясь опираться на руку, а не висеть всем весом на сцепившей зубы, пыхтящей от напряжения женщине, подтянулся. Копыта Ярости Бури, наконец, нашли опору. Последний рывок – и он выбрался из Пустоты. В этот миг Шаади оказалась лежащей под ним – демон поспешно отполз в сторону.

-Спасибо...

-Стоп. – Шаади поднялась на копыта и чуть-чуть приблизилась. – Благодарности будут потом. Я хочу проверить. Ночной эльф, высокородный, правитель – позволит ли тебе твоя брезгливость поцеловать тауренну?

Она не успела даже договорить – Иллидан поймал ее за руку и потянул на себя. Шаади оказалась в очень шатком положении, стоящей перед ним на коленях, что позволило ему без помех притянуть ее к себе и впиться поцелуем в ее губы. Если он и мог врать раньше, то этот вкус, эту страсть даже ему не под силу было бы подделать. От его сильных рук, крепко обнявших ее, по телу Шаади прошли столь знакомые уже ей густые волны огня и сладкой дрожи. Ноги не могли ее удержать, голова кружилась, дыхания не хватало, а взгляд приковали эти зеленые огоньки в пустых глазницах. Не огоньки. Глаза. Его глаза... и тот самый взгляд... Взгляд, для которого не существует преград.

-Это ты... – прошептала Шаади, обвив руками его могучую шею и прижавшись мордочкой к широкой груди. Под лаской его рук – тяжелых, требовательных, но ласковых и нежных, она снова почувствовала себя счастливой. Иллидан шептал что-то на древнем языке своего народа, чертил на ее плечах и шее непонятные узоры – его татуировки полыхали ровным зеленым светом, огоньки глаз освещали волевые, упрямые черты его лица, но Шаади не замечала его колдовства – вслед за каждым когтем, ведущим по ее шкуре свою линию, на по ее телу распространялось приятное, убаюкивающее тепло. Подчинившись ему, Шаади без всяких опасений уснула в сильных руках того, кого уже много лет тайно любила...

Миф третий. Черный Храм.

Миф третий. Черный Храм.
Сказывают, что давным-давно поставлен был в Дреноре прекраснейших храм, место паломничества всех дренеев – Храм Каменора, обитель света, спокойствия и благочестия... Но пришла война – орки порабощенного Легионом шамана Нер’зула вторглись в его светлые пределы и обрушили на Храм волны насилия, утопили его в крови... Дренеи под предводительством настоятеля Храма, Мейва, ушли вглубь За-пределья, изгнанные Советом Теней, преследуемые, гонимые, как дичь на чьей-то охоте, ощущающие как нож в сердце гнусные ритуалы орков, оскверняющие их святые земли. Через некоторое время Владыка хаоса Магтеридон сделал это место, уже известное в народе как Черный Храм, своей цитаделью, но правил ею недолго, ибо в Запределье пришел алчный до власти и силы Иллидан Ярость Бури, прозванный Предателем. Он собрал врагов Легиона, Азерота и лично Магтеридона и сам обосновался в Черном Храме.

Так Храм сменил одного темного хозяина на другого...

...Тихое Копыто проснулась все так же лежа на руках Иллидана...

***
...Тихое Копыто проснулась все так же лежа на руках Иллидана – но демон в этот самый момент рассекал темные облака высоко над землями Долины Призрачной Луны и казался немного встревоженным... Шаади тронула его щеку – но в глаза бросилась ее собственная рука. Алебастрово-белая, лишенная шерсти изящная пятипалая ручка. Она сразу поняла, что произошло, и быстро, насколько это позволяла ее довольно шаткая позиция, осмотрела себя. Превращение еще не завершилось, и на изящных ножках демоницы по-прежнему маячили массивные копыта тауренны, а крылья на спине едва начали прорезаться. Гулко, но тихо и извиняющимся голосом заговорил Иллидан:

-Прости. Я должен был хотя бы спросить тебя. Я смогу вернуть тебе твой прежний облик – когда ты полностью...

Тихое Копыто коснулась пальцем его губ и прижалась гладкой щекой к его груди:

-Не нужно. Я давно об этом мечтала. Давно, еще во время моего обучения в Кузнице Крови, я грезила тобой и проклинала судьбу за то, что родилась коровой. Однажды ты прибыл туда, как говаривали орки, лично надавать люлей тогдашнему управляющему Кузницы. Тогда я и увидела тебя в первый раз. Тогда ты и покорил меня. С годами я старалась задушить это чувство, но, видимо, так и не смогла. А теперь я этому только рада. – Она минуту помолчала – в основном из-за того, что теперь, в бодрствующем состоянии процесс обращения стал несколько болезненным, а оказавшийся теперь едва ли не на несколько размеров больше доспех сталкера приходилось почти в буквальном смысле ловить на лету. – Почему ты тогда спрятал себя подлинного?

-Я думал, ты сразу бросишься исполнять приказ, а я и слова сказать не успею, - радуясь перемене темы, ответил Ярость Бури и поднырнул под пронесшийся над головой метеорит, для чего ему пришлось сложить крылья и фактически камнем рухнуть вниз на несколько десятков метров, чтобы только у самой земли расправить крылья вновь и резко взмыть вверх на дернувшем его за собой воздушном потоке. Чуть взвизгнувшая от получившегося рывка Шаади уткнулась носом в его могучую грудь и крепче стиснула его плечи – демон счел произведенный эффект премилым и взял его на заметку. Только когда Иллидан восстановил равновесие на относительно стабильной высоте, сталкер пробормотала:

-Так ты знал, что меня послали тебя убить?

-Конечно.

-И это тебя не смутило? Ни это, ни тауренна, ни сталкер?

-Нет, не смутило. – Иллидан даже улыбнулся, пусть улыбка на его лице, расписанном морщинами в совсем иной узор, смотрелась так же необычно, как смотрелась бы тауренна на льду в классическом танце эльфов.

-Кстати, - произнесла Шаади, когда Иллидан поднырнул под очередной метеорит с теми же замысловатыми фигурами высшего пилотажа, что и прежде, - ты отдал приказ о том, чтобы твои помощники были в Черном Храме к закату. Это подразумевает наше или, по крайней мере, твое там присутствие?

Иллидан заметил, что запахло по-вечернему и стало несколько прохладнее, но только усмехнулся, ловко обогнул новое полумагическое препятствие, которые находил с завидной точностью – и с не меньшей точностью избегал. Шаади, еще крепче к нему прижавшаяся во время маневра, с мрачной иронией подтвердила:

-Да, только что стемнело. Послушай, твои помощники, наверное, уже ждут, а я все-таки тяжелая... Сгрузи меня на Оникса, дальше я как-нибудь сама доберусь...

-Во-первых, - начал демон таким голосом и так прижал к себе, что становилось ясно – просто так он ее ни за что не отпустит и не отпустил бы вообще, будь на то его воля, - о тебе в Черном Храме еще не знают. Во-вторых, мои бездельники и так только и делают, что баклуши бьют – могут и подождать, не сломаются. А в-третьих, я не отпущу тебя до тех пор, пока ты не скажешь, что навсегда останешься со мной в Черном Храме.

Шаади удивленно моргнула на такое безапелляционное заявление и уставилась на жесткие черты Иллидана. Он несколько секунд еще хранил каменно-спокойное выражение лица, а потом улыбнулся и, слегка встряхнув демоницу на руках, резко спикировал вниз - туда, где они оба чувствовали мрачный колосс Черного Храма, лучащийся своей особой, ни с чем не сравнимой аурой. Черный Храм ждал их – звал и манил, раскинувшийся террасами и башенками с острыми шпилями, иглами вонзающимися в низкое небо. Ярость Бури сложил крылья, падая вниз, и только тогда его ушей достиг тихий шепот тауренны-демоницы: «Останусь...»

На верхней площадке Черного Храма их уже ждали трое: и все трое имели общепринятую историю не менее яркую и запоминающуюся, чем их внешность.

Миф четвертый. Высшие офицеры Черного Храма.

Миф четвертый. Высшие офицеры Черного Храма.
Сказывают, что во времена, для всего Азерота тяжелые, названный Предателем основал свою мрачную цитадель в Черном Храме Каменора и созвал троих отринутых, дабы служили они ему всей своей силой и старанием.

Сказывают, что Сломленный некогда был дренеем, настоятелем Храма, но присягнул темному владыке Запределья, ибо благие намерения светоносного дренея Скверна заменила темными помыслами приспешника Легиона, светлое желание восстановить справедливость сменилось низменной жаждой войн, преданность Свету – слепой верностью Темному господину. Светлый паладин Каменора стал темным пас-тором Скверны...

Сказывают, что во времена древнейшие, когда Азерот был еще юн, един и неоспорим, великие Титаны искали тех, кто продолжил бы их начинания в упорядочении Мира. Первый выбор пал на наг, древнейших обитателей Азерота, но королевская семья, от древних богов получившая дар шести рук, алчно возжелала большей власти, чем та, что Титаны были готовы дать. Властолюбие наг оскорбило Великих, и наги были изгнаны из Звездных Чертогов. С тех пор каждый отпрыск королевской семьи целью своей ставил восстановление рухнувшего тогда величия своего народа. Хитрая лицемерка Вайш Шестирукая для достижения этой цели избрала путь присяги Предателю и без колебаний вложила в его оскверненные руки свою преданность.

Сказывают, что в лучше времена эльфов под сенью Великого Древа принц Кель’тас уже помышлял о величии. Неоспоримое благородство его крови затуманило разум слишком многим – настолько, что после гибели Древа они последовали за принцем, нареченным Солнечным Королем. Смертные, лишенные сил, они поддержали богохульную идею Солнечного Колодца, но из искры усталости и мук все же раз-горелось пламя мятежа, и Кель’тас был изгнан из Луносвета. Лишь немногие, самые преданные, последовали за своим королем в Запределье, где предавший своих предков встретил предавшего весь мир. Иллидан Ярость Бури пообещал эльфам избавить их от жажды колдовства в ответ на верность. И Кель’тас присоединился к его свите.

Сказывают, что в день, когда три Высших Офицера вступили в мрачные залы Черного Храма, над небом Азерота прошла плачущая комета...

...Трое на верхней площадке Черного Храма уже ждали.

***
...Трое на верхней площадке Черного Храма уже ждали.

Темные одеяния Мейва Сломленного, больше похожие на кожаные робы убийц-наемников, действующих грубо, но не всегда эффективно, тяжелыми складками ниспадали на пол, создавая ощущение мрачной скульптуры, а темный капюшон только усиливал сходство с могильным памятником. Громоздкая фигура Сломленного внушала суеверный ужас, но, наверное, именно таким должен быть настоятель Черного Храма.

Леди Вайш сидела на полу, изящно обогнув хвостом тело, а шесть рук, увитые драгоценными цепочками и перстнями всех сортов и ювелирного наполнения, разбирали украшенные золотой короной с сапфирами и азеротскими алмазами «волосы» - длинные отростки, покрытые плотной черной кожей. Хитро-коварное лицо наги было обращено к спускающемуся с небес повелителю – казалось, она была рада тому, что Ярость Бури позвал ее в Храм, но недовольна тем, что ради этого пришлось тащиться в такую даль и взбираться на такую высоту.

Кель’тас Солнечный Скиталец оказался стройным, привлекательным и довольно высоким для кровавого эльфа мужчиной с хорошим, развитым телосложением. Его тяжелые красно-золотые одеяния колыхались на ветру, но явно не могли угнаться в этом начинании за длинными, легчайшими прядями волос цвета солнца, чьему танцу на ветру так старались подражать. Приложить к этому властное, волевое лицо, горделивую осанку и тонкие, аристократические кисти – и вот он, низвергнутый с трона Солнечный Король.

Иллидан бережно поставил Шаади на древние плиты своего Храма. Ее обращение еще не завершилось, только-только начали в полную силу вытягиваться за спиной крылья, но зато на стройненькой фигурке с алебастрово-белой кожей сталкеровские доспехи, темно-серая матовая кожа, выделялись очень сильно – особенно, когда ввиду разницы в размерах регулярно сползали с узких, по сравнению с тауренной, плеч и бедер. Вследствие этого то плечико с ключицей, то узкий стан и изящная линия бедра то и дело выглядывали на свет. Кель’тас, шустро оценивший все красоты новообретенной тауренной фигурки, в пятый раз обвел ее пристальным взглядом и, ухмыльнувшись, задорно подмигнул, сочтя премилым этот невинный жест ее доспехов – и смущенные попытки девушки вернуть его на место. Иллидан, пусть и слепой, заметил это и, погрозив своему Высшему Офицеру, гулко пророкотал:

-Я созвал вас сюда по делу, а не для того, чтобы вы мою жену соблазняли!

Не обращая внимания ни на грозный голос демона, ни на удивление Шаади, понятное ей одной, нага сплела руки в хитрый узор и, положив получившуюся комбинацию на хвост, с любопытством и известной долей иронии спросила:

-А ты женился? Когда успел? – Пристальный взгляд змеиных глаз наги вонзился в дрожащую от боли, зябко кутающуюся в бессмысленные, изорванные доспехи полудемоницу. – И кто это так твою невесту обтрепал? Неужели ты настолько знойный мужчина? Жаль, я не знала этого раньше.

-Могу порекомендовать пару быков с Громового Утеса, - сама себе поражаясь, огрызнулась бывшая тауренна, от боли едва попадая зубами друг по другу и бессильно упав на пол. Все-таки формирование крыльев оказалось процессом до крайности неприятным. – Они даже имени твоего не спросят.

Иллидан, подсев к Шаади, прижав ее к себе и накрыв крыльями, как плащом, кашлянул, скрывая смех, губы эльфа дрогнули и расплылись в улыбке, даже суровый Мейв придвинулся ближе, чтобы не пропустить продолжение бесплатного концерта. Леди Вайш еще раз окинула Шаади внимательным взглядом и улыбнулась:

-Меньшего от избранницы Иллидана я и не ожидала. – Она оправила волосы, «встала» и легонько наклонила голову. – Будем знакомы: Вайш Шестирукая, хранительница рек и озер Запределья.

-Шаади Тихое Копыто, обычный элитный сталкер на службе Темной Госпожи Сильванны Ветрокрылой.

На какое-то мгновение на верхней площадке Храма повисло удивленное молчание. Иллидан, вдруг оказавшийся в центре внимания, сидел возле Шаади, накрывая ее щитом своих крыльев, и упорно хранил абсолютно спокойное молчание, не собираясь ничего пояснять или хотя бы уточнять. Наконце, Кель’тас осмелился подать голос:

-Сталкер Лордаэрона? Шаади Падшая? – Он забавно пошевелил светлыми бровями, словно подбирая слова. – А я всегда думал, что Шаади… м-мм… телочка.

-Я и была ею с полчаса назад, - еле-еле выдохнула девушка, корчась от боли. Иллидан прижал ее к себе, легкими чарами снимая боль, и сурово рыкнул на своих подчиненных:

-Хватит обсуждать Шаади, ей и без вас плохо. К делу. К рассвету мы пятеро должны быть в Огриммаре.

На этот раз тишина стала оглушающей. Все, включая Шаади, уставились на Ярость Бури, невозмутимо поглаживающего жену по шелковым белым волосам. Наконец, Мейв, самый близкий к понятию «здравомыслие» из всех троих Офицеров, осмелился податься вперед к повелителю и заговорить:

-Сэр… мы шесть лет не можем пробиться дальше Темного Портала!.. А Вы говорите, что уже через семь часов мы должны стоять под стенами столицы Орды?..

-Не под стенами, а в Аллее Чести, у Тралла. И я говорил не о штурме, а о дружеском визите. – К счастью для Офицеров, Иллидан мог видеть магию, а не эмоции, поэтому сведения об их непонимающе-кислых минах прошли мимо него, вследствие чего он совершенно спокойно продолжил разворачивание своей идеи: - А теперь все трое – марш маскироваться. И плевать я хотел, как и подо что.

-Ага, хоть под табуретку, - устало выдохнула бывшая тауренна, смахивая с мокрого лба налипшие на непривычно гладкую кожу непривычно длинные волосы. Иллидан помог ей встать, с одобрительной улыбкой слушая, как удаляющая троица на редкость дружно посмеивается над ехидными репликами и колкостями своей новой соратницы, явно приняв ее в свои ряды. Тем временем обращение, наконец, закончилось, и Шаади, ловя на плечах и бедрах остатки своего доспеха, прижималась к любимому и стыдливо отводила взгляд от его лица.

-Ты сошел с ума? – стараясь говорить как можно ровнее по возможности твердым голосом, спросила она. – Сунуться к Траллу, да еще и всей честной компанией… Это же самоубийство!

-Нет. Тралл – мудрый орк, насколько это применимо к его виду. – Иллидан прошептал несколько заковыристых слов на родном диалекте – и обветшавшие было доспехи сталкера приняли свою первоначальную кондицию, подстроившись при этом под довольно миниатюрные габариты демоницы. Его пальцы пробежали по ровным плечам, тонкой шее и острым контурам лица – и губы сложились в улыбку. – Ты чудо, как хороша… Не будем нервничать – я, кажется, знаю, что делать.

-Мне особенно нравится про «кажется», - больше в силу привычки, чем ввиду острой необходимости проворчала Шаади, млея от прикосновений тяжелых рук демона.

-Я обещаю, - коснувшись ее лба губами, шепнул он, - все будет хорошо. Слово Иллидана Ярости Бури.

Бывшая тауренна молча уткнулась носом в его могучее плечо – она могла доверять ему безоговорочно и в любой ситуации, потому что только рядом с ним она чувствовала себя в безопасности, в уюте и рядом с тем, кому на нее не наплевать. К тому же история знала много примеров того, сколь четко так называемый «Предатель» держит свое слово…

Красноватого оттенка солнце едва успело слегка позолотить верхушки пальм на Островах Эха...

***
Красноватого оттенка солнце едва успело слегка позолотить верхушки пальм на Островах Эха и коснуться мачт затонувших возле Колючего Холма кораблей, а по одной из дорог Дуротара, сражаясь с подступающей духотой начинающегося дня и клубами поднимающейся из-под колес пыли, полз караван. Собственно, назвать это караваном мог только тот, кто был в достаточной мере хорошо знаком с местными обычаями и традициями. Он состоял всего из двух повозок, запряженных усталыми старыми кодо, и лениво полз вперед, волоча за собой на привязи десяток унылых, изморенных рабов. Перед первой повозкой шли двое. Высокий ночной эльф с выцветшей на слишком ярком солнце кожей, но по-прежнему упорно прячущий голову в тени глубокого капюшона, а глаза – за линзами специальных очков; собственно, он и вел под уздцы первого кодо и был распорядителем каравана. Рядом с ним шагала тяжелой поступью тауренна в темных кожаных одеждах, прикрытых потрепанным плащом с меховой окантовкой и перьями у ворота – друид-охранник с метаформами зверей контактного боя.

Сочетание рас, вроде бы враждующих ввиду давней войны Орды и Альянса, никогда не было чем-то из ряда вон выходящим, когда речь заходила о торговом караване. В конце концов все в Азероте держится не на Свете, не на Силе и Чести, а на деньгах – в это свято верили гоблины и те, кому по тем или иными причинам были не по душе «базовые религии» этого мира. Поэтому ничего не было удивительного в том, что ночной эльф в качестве охранника нанял тауренну и на протяжении всего долгого и утомительного пути через пустыню спокойно с ней беседовал обо всем на свете. Первая повозка была доверху нагружена всевозможным товаром. На втором кодо сидел хмурый дреней с угрюмым лицом. Он прятал голову в тени широкополой соломенной шляпы, затертой разве что не до дыр, и от этого выглядел еще угрюмее. В его повозке сидели наемники и хрупкая девушка – очевидно, очень больная, направляющаяся к знахарям троллей, потому что из всей ее фигуры, закутанной в плотную хламиду было видно только очень бледное, изнуренное лицо. Единственный из торгового состава каравана, кто не прятал голову от палящего солнца, был кровавый эльф, гарцующий рядом на лиловом крылобеге с притороченным к седлу кнутом – погонщик.

Типичный торговый караван, которому откровенно все равно, кто с кем воюет и по какой причине, полз себе по начинающей раскаляться пустыне, и вскоре впереди, в дрожащем мареве зноя, проступили тяжелые сторожевые башни Огриммара. Стражники, видящие такие караваны раза по два на неделе точно, спокойно пропустили разношерстную компанию в город, и только второй пост охраны с подозрением покосился на мордочку тауренны, но та настолько искренне поприветствовала их на их родном языке, что разомлевшие орки тут же подняли в салюте опущенные пики.

-А я уж думал конец… - наклонился к тауренне кровавый эльф, ловко свесившись с седла, на что тауренна только наморщила нос, а ночной эльф, резко дернув ухом, прошипел:

-Не свисти, Кель. Орки простоваты, но не глупы.

Кель’тас послушно вернулся в седло, и караван – теперь уже в гораздо более урезанном формате в виде пяти фигур – отправился через город к Аллее Чести. Добиться аудиенции у Тралла совместными усилиями Офицеров Черного Храма не составило труда, и уже очень скоро Шаади, сбросив маскировочный капюшон, толкнула трехпалой рукой знаменитой тауренны-сталкера тонкую дверь в личные покои Тралла. Собиравшийся было выйти из комнаты орк столкнулся с ней лицом к морде и опешил…

-Шаади?! – только и смог выдохнуть он.

-Собирай Совет, Тралл, - сухо и очень твердо отчеканила сталкер. – У нас есть очень выгодное для Орды предложение.

Если у Вождя и были какие-то сомнения, колебания или возражения по этому поводу, то сбросившие маскировку спутники Шаади, чьими именами наполнены легенды, передающиеся от поколения к поколению, заставили орка вздрогнуть и, не помня себя, броситься к вышке почтовых ветрокрылов.

Часть 2.

часть 3

 

запись создана: 05.05.2010 в 10:31

@темы: творчество, "Рабство иллюзий", литература

---

"РАБСТВО ИЛЛЮЗИЙ" часть 2

часть 1

часть 2

История Орды не помнит случая

История Орды не помнит случая, когда Совет Четырех собирался в такой рекордно короткий срок. Еще не коснулось солнце горизонта в тот день, а трое правителей Орды уже сидели в Зале Советов и, даже не пытаясь скрыть смертную скуку, не слишком терпеливо ждали. Никто из них не понимал, к чему такая спешка и почему рука Тралла так отчетливо дрожала, когда он писал им письма с приглашением – а вернее, приказом срочно явиться в Огриммар на внеплановое собрание. Сам Тралл на так оперативно собранный им Совет непростительно опаздывал. Но, наконец – где-то через четверть часа не менее, - двери отворились, и на пороге появился сам вождь орков, и его зеленая шкура отчего-то казалась существенно бледнее обычного. Задумавшиеся над этим феноменом Вожди Орды в едином порыве утраты аппетита отодвинули от себя тарелки с сомнительными тролльими деликатесами, предложенные им на время ожидания и уже прочно облюбованные мухами. Однако, причиной столь нервозного поведения орка являлось совсем не то, о чем изначально подумали Вожди. Тралл, сильно нервничая, опустился в свое кресло.

-Что случилось? – сходу обратился к огриммарскому вождю изящный беловолосый Эльф Крови из Луносвета. Облаченный в тяжелые церемониальные одеяния своего народа, он все равно был очень юн и нетерпелив, за что Сильванна – другой эльф в составе Совета и единственная в нем женщина – не могла уважать его. Юность, по ее мнению, не была пороком, но излишняя не-терпеливость и несдержанность – вполне. Но в этой ситуации Королева-Баньши была согласна со своим чересчур горячим коллегой.

-В самом деле, Тралл, не молчи, - неожиданно даже для самого Кровавого Эльфа, произнесла Сильванна в защиту Терона из Луносвета. – Объясни, наконец, к чему такая спешка. Не томи.

-Вчера ко мне явились очень необычные гости, - аккуратно подбирая слова, начал орк. Он как-то странно покосился на дверь в изолированную комнатку, где обычно своего приговора ждали заключенные, удостоившиеся суда самого Совета, и только потом с тяжелым вздохом продолжил: - Их вела Шаади.

-Шаади?! – изумленно выдохнул Кэрн Кровавое Копыто, воин-таурен, о котором ходили слухи, что его невозможно удивить – так много повидал на свете старый бык. Глаза его забегали, уши затрепыхались, и он пробормотал практически в испуге, уперев обе руки в столешницу: - Но ведь это невозможно! Мои друиды уверяли, что этот яд смертелен!

-Нет ничего невозможного, - постукивая длинным ногтем по наручи с красной полосой, философски подметила Сильванна, старательно глядя в сторону, но таурен все равно взорвался:

-Да для этого сверхсуществом надо быть!

-А я кому попало Алую Полосу на доспехах не рисую! – рыкнула в ответ баньши своим ужасным, множащимся точно эхо голосом, от звука которого всем присутствующим стало еще менее комфортно во всех отношениях.

-Если бы не ты с тем проектом, ее проблемы вообще не было бы! – фыркнул Терон, постепенно избавляясь от гула в голове и дезориентации – последствий воздействия голоса баньши.

-Молодой эльф, - сурово начала королева Подгорода, нахмурив белые брови и опасно сузив красные светящиеся глаза, - ты за всю жизнь убил хоть десятую долю всей той нечисти и скверны, что истребила Шаади во имя Орды?

-Друзья, это сейчас значения не имеет, - примирительно произнес Тралл, унимая дрожь в голосе. – Шаади и наши в высшей степени неожиданные гости ждут в задней комнате и им есть, что сказать. Давайте их выслушаем.

Словно дождавшись этих слов, отворилась задняя дверь. Легкую, едва слышную поступь Шаади, вошедшей первой, скрали тяжелые, гулкие удары массивных копыт о плитку пола, легкий шелест чешуи, шорох грубой ткани и звонкая, гордая эльфийская походка. Шаади посмотрела на своих спутников и, улыбнувшись, быстро приняла свой новый подлинный облик. Вожди ахнули, мгновенно узнав в вошедших четверых существах героев самых страшных легенд всего Азерота.

-Шаади… - разве что не проскулил Кэрн, комично закрыв морду руками. – Тебе приказали убить Иллидана, а не приводить его сюда! Да еще и со всей свитой! И уж тем более не становиться самой такой же как он!

Шаади лишь презрительно дернула изящным плечиком и ответила со всей присущей ей откровенностью и прямолинейностью:

-Это мой ответ на ваше предательство. – Аккуратно переступая изящными копытцами, демон-сталкер Лордаэрона подошла к скучающим офицерам Черного Храма. Внимание Вождей переключилось на наиболее броскую из них, ту, что была закрыта тяжелыми красно-золотыми одеяниями. А Солнечный Король как раз обратил свое внимание на увешанную трофеями стену. Тралл и Кэрн не сговариваясь втянули головы в плечи, потому что центральное место на этом стенде занимал золотой посох с множеством колдовских рубинов в сложном навершии. Пока кровавый эльф любовно рассматривал отнятое во время изгнания оружие, Тихое Копыто сурово осмотрела присутствующих и продолжила:

-Я служила Орде верой и правдой пятнадцать лет, а вашим ответом стали изгнание, не озвученный смертный приговор и яд. Вы часто создавали мне все условия для того, чтобы я умерла. Но они… - Белая ручка указала на офицеров Черного Храма и надолго задержалась напротив Ярости Бури. - …они спасли меня, дали новую жизнь и надежду. – Она положила ладонь на легшую на плечо тяжелую кисть громадного демона. – Поэтому я и привела их. Но не для того, чтобы воевать.

-Мы пришли поговорить, - прогремел в абсолютной тишине сильный голос Иллидана. Бывший ночной эльф стоял за спиной Шаади и невидящими, пустыми глазницами изучал Вождей Орды, что не мешало им ощущать на себе его взгляд так же отчетливо, как если бы он по качествам напоминал шлифовальную бумагу инженеров, которой вздумалось провести по коже. – У нас общий враг, Король-Лич Артес Менетил и его легионы нечисти. Наше предложение – объединить войска Орды и Черного Храма для полного уничтожения Плети.
Какое-то время Вожди молчали. Каждый из них сосредоточенно взвешивал каждое слово демонов и пытался убедить себя в том, что теперь высших офицеров в Черном Храме четверо, и все они во главе с самим Яростью Бури стоят в Зале Советов, в Огриммаре; стоят и предлагают помощь… Наконец, лорд Терон очнулся от пугающего столбняка и, стараясь смотреть мимо каждого из них, произнес:

-Тебя называют Предателем… - Он все же осмелился посмотреть на офицеров и даже легонько кивнуть в сторону Тихого Копыта и уже примеряющегося к посоху Кель’таса. – И подле тебя стоят предатели. Как мы можем верить тебе? Что помешает тебе вновь предать и напасть на нас подло, со спины?

-Я дал вам слово, - опасно нахмурился демон. – История этого мира знает, что я всегда сдерживал свои обещания. Этого вам недостаточно?

-Нет. – Опьяненный собственной дерзостью в разговоре с самим Иллиданом Яростью Бури кровавый эльф из Луносвета выразительно откинулся на спинку своего кресла и впился похотливым взглядом в точеную фигурку Шаади. – Ты оставь нам в качестве заложника свою молодую демоницу, она нам изрядно задолжала…

Начало грандиозной ультимативной речи не смогло получить продолжение, утонув в почти оглушающем звуке резко раскинутых крыльев. Иллидан вскочил на копыта, шумно расправив крылья, и пророкотал таким голосом, что только-только пришедшие в себя вожди снова втянули головы в плечи:

-Если тебе, маловерный, нужны заложники моего слова, пусть им буду я! – Вожди воспряли было, но выражение угрюмо-злого лица Ярости Бури отбило все желание радоваться по этому поводу. Иллидан нависал над щуплым кровавым эльфом как скала над забитым ягненком, рыча и полыхая зеленым огнем просвечивающих через плотную ткань повязки несуществующих глаз, и Терон уже окончательно утвердился во мнении, что зря вообще подал голос на этом Совете. Но вдруг Ярость Бури отступил назад и нежно обнял безмолвно стоящую рядом Шаади. – Я не позволю ни тебе, мальчик-эльф, ни кому бы то ни было еще и впредь издеваться над моей женой.

В повисшей в Зале Совета тишине стало слышно, как летают облюбовавшие закуски мухи. Выражения лиц и морд Вождей нельзя было передать словами, но на каждом из них в той или иной форме нашла свое отражение крайняя степень удивления. Вновь Офицеры встали в ряд (Вожди вжались в кресла, ибо за спиной Иллидна померещился зловещий зеленый блеск Аззинотов, а Кель’тас все же снял со стенда свой посох и уверенно покручивал его в руке), а Иллидан продолжил монолог – сурово и яростно, под стать имени своему, но, по крайней мере, уже не так злобно:

-А все же глупые вы. Если бы Шаади так не стремилась прекратить боевые действия так высоко ценимой ею Орды, был бы я тут? Нет… Я бы просто сидел в Черном Храме, наслаждаясь обществом жены и дальше по-тихому обстреливал бы ваши лагеря. Кстати, сейчас обстрел прекращен, а все големы и скверноботы по Запределью отозваны в Храм. Вы можете принять мое предложение – и войска Черного Храма пополнят ваши ряды на Нордсколе. Если нет – мы уйдем, но ни обстрела, ни отрядов Храма в Запредельи больше не будет. Мы сами выступим к Ледяной Короне, потому что у каждого из нас есть свои причины желать Артесу полной, последней смерти. Итак?

Вожди переглянулись, и в глазах каждого их них замаячил один и тот же огонек робкой надежды – пусть у каждого из них она и диктовалась своими помыслами и грезами…

Торговый квартал, как обычно, наводненный ордынцами всех мастей и призвания...

***
Торговый квартал, как обычно, наводненный ордынцами всех мастей и призвания, жил своей привычной жизнью, и никто из приезжих, зевак, торговцев или даже простых горожан не задумывался, почему эта колоссальная площадь в самом центре города, издавна облюбованная барыгами, носит гордое название Аллеи Силы. Лишь когда на неприметном с виду балкончике были впервые на памяти старожил отдернуты вечно пыльные занавеси, и на нем появились Четверо Вождей, смысл этого названия стал понятен. Мудрый Тралл, храбрый Кэрн, степенная Сильванна и гордый Терон обвели народ пристальными взглядами знающих свое дело правителей; Тралл прочистил горло.

-Друзья – ордынцы! – зычно обратился орк к толпе. – Мы все устали от этой изнуряющей войны на три фронта, но сегодня, под покровом тайны, к нам прибыли благие вестники! Один из этих фронтов закрыт с сегодняшнего дня! И я говорю не об очередном хрупком перемирии с Альянсом – а о мире с Черным Храмом!

В этот же миг из здания вышли пятеро – каждый из них был легендой, каждого боялись, и площадь замерла, несмотря на почти отчаянное восклицание королевы-баньши о том, что демоны – друзья отныне, и не стоит бояться. Кто-то потянулся за оружием, кто-то попятился назад, кто-то поспешил закрыть собой любимую… У стоящего в метре от Иллидана совсем маленького эльфа при виде громадного демона из рук выпал игрушечный меч. Двое демонов – огромный Предатель и миниатюрная альбиноска-Падшая – присели. Толпа затаила дыхание. Послышался лязг стали.

-Расти большой, - пролетел над площадью сильный голос Ярости Бури. Демон вложил ошарашенному мальчику в руки его меч и с улыбкой потрепал его по волосам. Тихое Копыто вторила мужу, положив узкую ладонь на худенькое плечико эльфа:

-Ты будешь доблестным защитником Азерота, тобой будет гордиться весь твой род, и меч твоего отца будет служить тебе верой и правдой, срубая головы врагов. А пока беги. Играй. Расти и учись.

-Спасибо! – выдохнул малыш, счастливый, изумленный и воодушевленный одновременно. Он даже поверить не мог в то, что все это происходило с ним, но тяжелая ладонь на голове и легкие аккуратные коготки на плече окрыляли и заставляли верить в то, что иногда даже невозможное может стать явью. Мальчик засиял чистой и доброй детской улыбкой бесконечного счастья и выпалил, убегая к друзьям: - А вы совсем не страшные!

Демоны чуть слышно хихикнули. Площадь немного расслабилась, но не успел пацаненок отбежать на десятка полтора метров, Иллидана за руку тронула молодая орчиха с коричневатой кожей. Это было новое поколение от браков азеротских орков и маг’харов, более рациональное, чем первые, и более прагматичное, чем вторые. Женщина закинула на плечо свой тяжеловесный бастард и, глядя на демона с искренним восхищением, хрюкнула:

-Мой муж погиб, пытаясь штурмовать твой Храм. Но я тебя не виню. Он дурак был, что один на тебя пошел. – Кулак орчихи дружески ткнул Ярость Бури в плечо. – Спасибо, что избавил мир от эдакого козла! Я думала, сама его удушу, но ты придумал интереснее!

Иллидан только хмыкнул и шутливо козырнул в ответ, пусть на самом деле он понятия не имел, о каком именно орке шла речь, что именно он придумал интереснее, и только подозревал, что тот безумный напоролся где-нибудь в Долине на Гончую Скверны или случайно попал под ногу скверноботу… Так или иначе, до него не доходили известия об одиноком орке, решившем штурмом взять Черный Храм. Мир его праху. Судя по выражениям лиц Офицеров, они тоже не прикладывали руки к его умерщвлению.

Сквозь толпу, опустившую оружие, расслабившуюся и теперь просто с интересом рассматривающую демонов и Офицеров Храма, протиснулся старенький Эльф Крови в длинной темной мантии наставника магических наук академии Луносвета. Он прищурился, всмотрелся через монокль в красно-золотое облако, коим его глаза, слабые на старости лет, представляли одного из офицеров и наконец выдохнул:

-Кель?

Солнечный Скиталец обернулся на зов, зеркально прищурился, потом ринулся вперед и, неожиданно для всех присутствующих, стиснул старого учителя в объятиях:

-Тель’Лоран, старина!

И в разрядившуюся на площади атмосферу, под одобрительное перешептывание горожан, бравурные истории орчихи, восторженные крики детворы и довольные возгласы встретившихся друзей, через радушно раскрытые главные ворота ступили передовые отряды демонов Черного Храма. Массивные копыта, окованные черным металлом по традиции иллидарских войск, привычно отбивали по каменной мостовой тяжелый ритм, но в опущенных руках не было оружия, а в глазах – враждебности. Замерли охраной у обоих врат города громадные махины скверноботов.

В Огриммар вступила новая эпоха.

Как думаешь, они поверили, что мы пришли с миром?..

***
-Как думаешь, они поверили, что мы пришли с миром? – тихо спросил голос Иллидана.

Этот вопрос был задан в четвертом часу утра и никоим образом не потревожил покой небольшой фермы на западной границе Дуротара. Ярость Бури сам пожелал отправиться вместе с одним из глашатаев – пообщаться с народом да и просто показать, что эти новости – не розыгрыш, а самая что ни есть настоящая правда. Шаади, безусловно, отправилась вместе с ним. Они посетили все города и поселки, десятки ферм и поселений, и к ночи даже у самого Ярости Бури копыта горели от горячих песков и усталости. Ночлег они нашли в одной из ферм: хозяйка, едва глянув на гостя, сразу со всем согласилась, но, глянув второй раз, скорбно развела руками: «Я-то не против, но у меня в доме нет кроватей таких размеров…» Таким образом, демоны нашли себе пристанище на сеновале доброй орчихи, но по обоюдному молчаливому согласию пришли к выводу, что им и этого более чем достаточно…

Над вопросом Иллидана демоница размышляла не меньше минуты. Она вытащила из-под бока наиболее мешающую соломинку и, глядя на расписанное южными созвездиями небо ночного Азерота, которым так давно не любовалась, тихо ответила:

-Легенды о тебе дорогого стоят… но они поверили. Это однозначно. – Тихое Копыто скосила на любимого янтарные глаза. Волевой профиль, резкие, сильные черты лица, могучая фигура, сеть татуировок, повязка на глазах, гордо изогнутые рога… Легенда. Тихое Копыто едва заметно улыбнулась: - Хотя, ввались такое чудо в мой дом, я бы тоже во все поверила.

Иллидан лишь усмехнулся и с удовольствием набрал полную грудь холодного, но такого свободного воздуха. Он, правитель, легенда, демон, ночной кошмар и много еще кто, наслаждался этой простой, спокойной ночью, обществом любимой, которую его невозможный характер крайнего собственника успел наречь женой, и таким самым человеческим, желанным уединением. Сейчас от грозного демона, покорителя Запределья остался только мужчина – впервые всем довольный, счастливый мужчина. Счастливый… И она – та, кто подарил ему это счастье, - лежит рядом, довольная… «Наверное, она улыбается», - подумалось ему, и тут же на хорошее настроение легла густая тень грусти…

-В чем дело? – немедленно отреагировала Тихое Копыто, перекатившись на бок и сжав пальцы любимого в ладони. Иллидан позволил себе удивиться: он еще не до конца определил для себя причину этой грусти, а Шаади уже забеспокоилась. Он не успел даже укорить себя за это, а демоница уже смягчилась: - О чем задумался?

-Например, о том, как нелегко тебе придется с незрячим мужем, - практически откровенно ответил демон, стараясь пробудить в голосе нотки беспечного веселья. Не очень удалось… Шаади тут же полностью переместилась на него, благо ее новые габариты не были против такого маневра. Тонкий пальчик с аккуратным коготком коснулся его нижней губы, и голос шепнул:

-Ты слеп, но я не заметила, чтобы это было помехой. К тому же ты ведь видишь любой спектр магии!

-Да… - Демон вновь «посмотрел» на хаотично-беспорядочные клубы светящегося изнутри белого дыма, складывающие в его видении точеную фигурку любимой. Он аккуратно коснулся пальцами ее щеки: - …Но я отдал бы все, что я есть, лишь бы увидеть твое лицо моими собственными глазами хотя бы один раз…

Шаади молчала и думала меньше минуты. Иллидан увидел, что она потянулась вперед, почувствовал, что легкое давление повязки на волосы ушло, что тряпица снята с глаз. Потом услышал знакомый шорох ткани – старая верная тряпица завязывалась вновь – но уже не на его глазах. Тихое Копыто нашла руку любимого и приложила ее к своим ныне закрытым повязкой глазам. Ее нежный голос прокомментировал:

-Я не могу вернуть тебе зрение… но теперь мы, по крайней мере, в равных условиях.
-Зачем ты..?

На губы легли тонкие пальцы.

-Может, я просто люблю тебя?..

Он благодарно поцеловал кончики ее пальцев, а потом миниатюрная демоница утонула в могучих руках любимого, и разгоревшийся между ними огонь согрел ночь лучше любого костра. В ту ночь даже Титаны завидовали двум отринутым, несправедливо оклеветанным душам…

Новый рассвет, занимающийся над Красной Пустыней...

***
Новый рассвет, занимающийся над Красной Пустыней, окрашивал пески в нетипичные для них желто-оранжевые тона и напускал на Дуротар первые сгустки раннего знойного марева. В быстро нагревающемся воздухе влагу песков, собранную за ночь, можно было пощупать руками, и от этого знаменитая своими температурными перепадами пустыня не казалась приятнее. Для Леди Вайш Шестирукой она и вовсе была камерой пыток. Когда было принято решение о последней атаке на Цитадель Ледяной Короны, она и Кель’тас, как наиболее чувствительные к ауре повелителя Ярости Бури, отправились в пустыню искать его. Они знали, что Иллидан и Шаади решили предпринять поездку по Дуротару с целью убедить население в том, что это все – не шутка, но Офицеры и подумать не могли, что они заберутся в такую даль и обнаружатся в столь специфичном месте как стог сена.

Соблюдая все мыслимые правила осторожности, Кель’тас аккуратно потряс повелителя за плечо – в ответ на него тут же взглянули зеленые огоньки, просвечивающие через опущенные веки. Ярость Бури блаженно потянулся, выпуская из объятий ловко скатившуюся вниз сталкера, и пробормотал:

-Держу пари, Кель, ты в своих церемониальных тряпках смотришься неотразимо на фоне сеновала.

-Зато ты очень гармонично вписался в пейзаж, - пробухтела Вайш, оправляя прическу. – Мы вас еле нашли.

-Ну конечно, ведь мы такие неприметные, - фыркнула Тихое Копыто затягивая поуже узел повязки на глазах. Взгляды Офицеров устремились на старую тряпицу, а их удивление можно было пощупать и описать в формах материального мира, над чем Шаади просто не могла не поиздеваться. – Да-да, это именно для того, чтобы не видеть ваши кислые физиономии.

Офицеры, ни единым звуком не выдавшие прежде своего удивления, на этот раз не смогли удержаться. Кель’тас, шумя длинной, тяжелой мантией, громко попятился, нага, издав странный звук, до боли напоминающий «кря», глубоко присела на хвост и уперлась одной рукой в землю. Иллидан, по-своему взирающий на происходящее, заложил руки за голову и расхохотался – и это был первый раз, когда офицеры слышали его смех.

-Не могу поверить! Мои всесильные офицеры бояться мою молодую жену?

Шаади, грациозно переступая маленькими изящными копытцами по колючей стерне, подошла к любимому, коснулась рукой его груди и мурлыкнула:

-Избавился бы ты от этих закостенелых стариканов…

Заметив, что слепящее золотое пятно отодвинулось еще дальше, а голубоватый комок капель нелепо перекосился на другой бок, демон притворно скорбно вздохнул и, обняв жену, ответил:

-Боюсь, нам придется их оставить. Согласись, где мы еще найдем такой будильник?

К счастью, осознание того, что все это было шуткой, позволило эльфу и наге быстро прийти в себя. И все же, когда Ярость Бури, отсмеявшись, начал плести портал в Огриммар, Солнечный Скиталец подошел к наге и на границе слышимости шепнул:

-Почему у меня такое чувство, что имя Шаади еще загремит по Азероту, но в совсем другом качестве?

-Потому что я с тобой никогда не соглашаюсь. Но на этот раз у меня нет выбора.

Грандиозные махины облаков...

***
Грандиозные махины облаков, напоминающие горы в фантастических хребтах или айсберги в несуществующих морях, беспомощно рассеивались, уступая дорогу и свое бесспорное прежде господство в воздушных просторах Азерота гордому товрению инженерного гения гоблинов - величественному цепеллину. Воздушный корабль шел по своему привычному курсу, от Огриммара на Калимдоре до Крепости Песни Войны на Нордсколе, но экипаж, ко многому привыкший, не мог сдержать волнения, ведь в двух самых просторных каютах трюма расположились воистину легендарные гости. И если Вождями Орды, часто путешествующими по воздуху, трудно было кого-то удивить, то Высшие Офицеры Черного Храма во главе с самим Лодом-Отступником и кошмаром всего цивилизованного мира – парнокопытным стакером, это уже было нечто из ряда вон. Поэтому весь цепеллин сверкал, отдраенный вплоть до последнего шурупчика в рекордно короткие сроки, все обмундирование даже самого мелкого техника было с иголочки, а шел корабль самыми живописными маршрутами, но в каюте Черного Храма это мало кого интересовало.

Вайш очень не любила высоту. Резоннее даже сказать – ненавидела. И боялась. Да, облака были крайне живописны, но в голове наги, всю жизнь придерживающей древнего как мир правила «рожденный ползать летать не должен», тут же возникала жуткая мысль о том, сколько же от этих облаков лететь вниз по прямой, и голове становилось дурно. Поэтому она устроилась в самом центре каюты, стараясь хранить выражение полного безразличия, и как бы невзначай держалась за вертикальный столб-опору. Правда, невзначай не получалось – хотя бы потому что «невзначай» за столб всеми шестью руками не держатся. В иллюминаторы она старалась даже не смотреть, тем более, что даже в каюте нашелся фактор, выводящий ее из состояния относительного душевного спокойствия. Это была с самого начала полета ходившая взад-вперед по каюте Шаади. Наконец, нага не выдержала:

-Может, хватит? Мы уже прилетели! Хотя вряд ли ты высоты боишься!

-Нет, я… - начала было демоница, но запнулась, сознавая всю бредовость пояснения, и просто по привычке с размаху плюхнулась на пятую точку прямо посреди каюты. – Не обращай внимания, мне просто немного не по себе.

-В чем дело? – неожиданно включился Кель’тас еще до того, как Вайш успела рот раскрыть.

-Дурное предчувствие. Наверное, я просто еще не привыкла приходить к оркам как представитель другой стороны, - вяло отшутилась Шаади, но Солнечного Скитальца шутка не устроила.

-Скорее – ты не привыкла быть демоном, - упрямо качнул головой Кель, - да еще и обладающим такой чувствительностью. Если повелитель позволит мне говорить, я бы охарактеризовал тебя как демона-пророка. Это очень редкий тип среди вашей братии – и один из самых могущественных, с некоторой точки зрения. Качественно развитый пророк способен с почти абсолютной подробностью предвидеть будущее и просчитать наиболее подходящие варианты его развития. Что вытворяли в древности пророки, макая в грязь лучших военных тактиков, трудно себе представить! И ты это тоже сможешь. Если, конечно, захочешь пройти по этому пути.

Шаади от потока информации лишь беспомощно затрясла головой. Демон-пророк? Предсказатель будущего?.. Способный за пояс заткнуть любого стратега? Она? Простой сталкер Лордаэрона?! Чушь какая-то… Ища поддержки, демоница обернулась к Иллидану, совершенно забыв о том, что на глазах – плотная повязка и на данный момент она так же слепа, как и ее муж. Но Иллидан ответил – именно из той стороны, где, как предполагала демоница, они и сидел:

-Эльф прав, Шаади, но не будем нервничать. – Повелитель Запределья встал и тяжело прошагал к иллюминатору. Глядя на калейдоскоп чар и аур, коей для него являлась Крепость Песни Войны, демон сцепил руки за спиной и проговорил после некоторой паузы: - Я не хотел забивать тебе всем этим голову, любимая, но, как видно, других вариантов не наблюдается. Существует много разных видов демонов, уникальных своими магическими свойствами, качествами и способностями. Я, например, отношусь к чароплетам-сокрушителям, что означает, что лучше всего мне дается тайная магия массового поражения. Демоны-пророки – не боевые существа, но они могут оказать неоценимую поддержку другим силам своим предвидением и умением проанализировать все пути развития настоящего, выбирая среди них желаемое будущее. Для всего этого необходимо совершенствоваться, чем тебе и предстоит заняться. – Ярость Бури обернулся к жене и с улыбкой проговорил, предвосхищая очевидный вопрос с ее стороны: - Не спрашивай, как мы узнали это тебе. Лучше спроси себя – как ты весь день проходила с повязкой на глазах, ни разу не оступившись? Как ты поняла, где я нахожусь, если я за весь полет не произвел ни единого звука и полностью экранировал мое присутствие?

Шаади понуро опустила голову, уже понимая, что все сказанное эльфами – правда, и ей придется с этой правдой как-то жить. А еще – быть может, тот самый дар подсказывал ей, - что не будет больше в ее жизни места покою. К тому же в этот самый момент от Сильванны, вместе с другими Вождями Орды отправившейся «подготовить» интенданта Крепости к встрече с Черным Храмом, пришел слышный только ночным эльфам зов, адресованный Ярости Бури. Но бывшая тауренна почувствовала его – как легкую вибрацию или дуновение теплого ветерка. Обреченно поведя плечом, сталкер тихо пробормотала:

-Пора…

-Пора, - с необозначенной в голове улыбкой, согласился Иллидан, положив ладонь на плечо любимой.

-Не улыбайся, - проворчала демоница, первой ступая на шаткий деревянный настил трапа. – Я все равно не понимаю, как это получается. И помогите Вайш кто-нибудь, тут даже мне идти некомфортно.

Позади послышался невеселый смешок Солнечного Скитальца.

А потом был совет – длинная и нудная дискуссия ни о чем. Сначала Вожди Орды с пеной у рта доказывали Гаррошу, что Артес слишком силен и помощь Черного Храма своевременна и необходима, потом Адский Крик взялся доказывать Иллидану, какой он осел, поскольку, один раз уже проиграв Менетилу, явился снова на Ледяную Корону – всем мешать, потом уже закипевший Кель’тас начал доказывать происхождение орков от баранов… Шаади не слушала. Воображение рисовало перед ней засыпанные снегом утесы и острые шпили зловещих башен. Темное небо, закрытое тяжелым слоем свинцовых туч и змеями грозовых разрядов, нависало над головой, давя на сознание. Но странная, зловещая красота этого места завораживала, не давая отвести глаза. И что-то пугало – пугало до невероятия… Она взглянула вниз – словно спланировала вниз с громадной высоты, как это любил делать Иллидан… И всюду на земле лежали трупы – орки, тролли, кровавые эльфы, метаформы друидов Громового Утеса… и демоны. Все поле, красное от крови, пестрело гербовыми накидками Орды и Черного Храма. Ее понесло к Цитадели – там лежали офицеры и наги. На одном из камней распласталось изящное полузмеиное тело – три пары рук по-прежнему мертвой хваткой сжимали верный лук. На чьей-то пике колыхался обрывок красно-золотого одеяния. С ужасом предчувствуя финал поисков, ринулась она вперед… и увидела, как затухает в безвольно упавшей на снег руке зеленое пламя клинка… И воины встают по воле Короля-Лича, трубно ревет Синдрагосса…

Нет!

Видение изменилось. Войска стоят у врат Цитадели, нервно поглядывая в небо. Где-то видны зеленые всполохи Аззинотов, солнечный свет сателлитов и голубые отблески водяных стрел. От Орды остались жалкие крохи, но они живы и ждут. А по отвесному склону Цитадели карабкается крохотная фигурка… В сознание проникал беспорядочный гул голосов, четкость пропадала, глаза застилал туман, вскоре сменившийся простой чернотой. Повязка. А гвалт – так называемый «совет», в ходе которого терпение не лопнуло только у Иллидана, уверенно прессингующего всех остальных. Но все остальные были слишком упрямы, чтобы слушать, и пытались всем скопом прессинговать демона, в результате чего получалась одна большая свалка. Но вдруг, каким-то образом перекрыв десяток голосов, раздалась речь Тихого Копыта, сумевшей отделить звуки реального мира от шепота ее видения:

-Нет, вы неправы. Любой разумный план обречен на провал. Артес безумец, но при этом – гениальный полководец. Любой – я повторяю, любой ваш план обречен на провал.

-Шадя, - мягко, как с дурочкой, заговорил Кэрн Кровавое Копыто, - ты сама не стратег, ты просто исполнитель. Не мешай, пожалуйста.

-Кэрн, многие полководцы Пылающего Легиона проиграли Азероту только потому, что не слушали своих пророков, - сурово отчеканил Солнечный Скиталец, вперив в таурена тяжелый, исполненный презрения, холодный взгляд.

-Шаади? Пророк? Что-то не верится, - скептически буркнула Сильванна.

-Ты с шаманами не общалась, - выпалил Кэрн и уже совсем иным тоном обратился к Шаади: - Расскажи, что ты видела. – Трехпалый кулак с грохотом опустился на столешницу и старый бык яростно прорычал, опережая насмешливое хихиканье молодого правителя Луносвета: - Да, я верю в прорицание! И вам советую поверить! – Снова мгновенная смена тона – и вождь с Громового Утеса уже мягко просит бывшую соплеменницу: - Прости, Тихое Копыто. Продолжай, пожалуйста.

-Я видела Артеса Менетила и его цитадель. Я видела войска Орды, павшие далеко за пределами Цитадели и восставшие по воле Короля-Лича. Он говорил со мной… - Шаади неожиданно поняла, что видение вновь захватывает ее, унося в холодные залы Цитадели, и с ужасом услышала в собственном голосе, цитирующем видение, мертвенно-ледяные, высокомерные интонации Короля-Лича: - «Ваши планы и стратегии – ничто пред могуществом Плети. Орда падет. Твои друзья умрут и восстанут моими верными слугами. Ваша кампания будет проиграна во славу Плети!»

Демоница кое-как выдрала себя из видения, вернув собственное сознание, что оказалось отнюдь не так просто после речи от лица самого Короля-Лича. Ледяной ветер, гуляющий вдоль позвоночника по коже, не хотел уходить и продирал до самых костей, словно напоминая о том, что великие так просто не прощают цитирование самих себя. За этими восстановлениями, однако, Тихое Копыто не заметила вновь зародившийся было спор.

-А не слишком ли дословно для предсказания? – с сомнением в голосе прохрипел Гаррош, орк-интендант Крепости Песни Войны, в народе прозванный Адским Криком.

-Все мои сталкеры имеют абсолютную память, - вполне предсказуемо заступилась Сильванна за лучшее из своих творений, пока не способное сказать что-то самостоятельно в собственную защиту. Бывшая ночная эльфийка бросила на пробирающуюся к реальности Шаади практически теплый взгляд (по крайней мере, от Иллидана не утаился факт того, что ее голос потеплел на пару градусов в сравнении с привычным абсолютным нулем) и добавила: - А перед вами – самый молодой кавалер Алой Полосы. Не смейте сомневаться.

-В составлении плана по уничтожению самого страшного врага Азерота мы должны полагаться на слова девчонки-убийцы, променявшей рога и копыта тауренны на смазливую морду демоницы и вбившей себе в голову, что она может видеть будущее? – проворчал Гаррош и скорбно закрыл глаза ладонью. – Ниже Орде падать некуда.

Такого издевательства над своим творением королева-баньши стерпеть не смогла – она встала из своего кресла и, нависая над столом, что-то зашипела своим ужасным голосом. Что именно – никто так и не смог понять. К счастью, ибо в противном случае самым позитивным финалом для каждого участника стала бы кошмарная мигрень, положение спас Кэрн, тоже вставший, но лишь для того, чтобы на него обратили внимание.

-Да прекратите уже собачиться, - прогудел его низкий, грудной, характерный для всех тауренов голос, когда Сильванна чуть было не ополовинила Совет. – По-моему, видение Шаади раскрывает нам все дальнейшие наши действия. Она не видела в своем видении саму себя, значит, Артес не принимает ее в расчет. Мы просто отвлечем войска Артеса от входа в его цитадель, а Шаади докажет нам, какой выдающийся она сталкер. – Кэрн сел и, самую малость двинувшись в сторону Тралла, едва слышно шепнул другу: - К тому же, если она ошиблась, погибнет только она. А мертвый демон – не большое горе.

К несчастью для таурена, ночные эльфы от природы отличаются хорошим слухом, в случае Иллидана усиленным по принципу замещения отсутствующими глазами, и Ярость Бури слышал все четко и ясно.

Первым, что помешало вождю орков ответить другу, стало ощущение того, что в зале стало на порядок темнее. Потом, краем глаза заметив ядовито-зеленое, характерное для магии Скверны свечение, он почувствовал, как по шкуре, особенно по спине, потек холодный пот. С ужасом перевел Тралл взгляд на Иллидана – демон кипел от ярости. Сжав кулаки до побелевших костяшек и вздувшихся вен, широко раскинув над головой изъеденные магией света крылья, залитый особо ярким в их тени светом колдовских татуировок, он был похож на саму Смерть. Он был материальным воплощение гнева.

-Неблагодарные эгоисты! Копыта бы моего тут не было, если бы Шаади, которую вы так старательно пытаетесь сгнобить, не желала мира этой земле! – непривычно шипящим голосом начал демон, но уже на второй фразе его голос загремел подобно раскатам грома, заполняя помещение рокочущими отзвуками грозы. Высшие Офицеры Черного Храма, даже хладнокровный Мейв, спешно попятились прочь от своего повелителя, втянув головы в плечи – они очень хорошо знали, во что это все может вылиться. Они знали своего повелителя достаточно долго, чтобы знать, почему ему как нельзя лучше подходит имя Ярости Бури… Тем временем голос все рокотал, пудовым молотом вибрирующего тембра вбивая в сердца животный страх перед колоссальным существом из плоти и магии. – Мы пришли к вам с миром, а вы относитесь к нам с нашей доброй волей как к расходному материалу?!

Это уже грозило взрывом. Широко раскинутые крылья демона дрожали, от татуировок словно пошел зеленоватый пар, но, совершенно неожиданно для вождей Орды к ним пришло-таки спасение – в виде алебастрово-белой руки с тонкими коготками, так вовремя легко опустившейся на контрастно могучее, темное плечо громадного демона. Вожди не знали, имела ли место какая-то магия, но тихий, вкрадчивый голос заговорившей тауренны мгновенно заставил Иллидана сесть – опустились гневно раскинутые крылья, угасло злое зеленое пламя, а Тихое Копыто шептала любимому:

-Не нужно… Они не понимали ранее, не поймут и сейчас. – Шаади со спины обняла Ярость Бури и положила остренький подбородок на его плечо. – Пусть живут рабами иллюзий, если им так нравится эта их незримая тюрьма. – Белые пальчики начали перебирать черный каскад прямых волос погрустневшего демона, а тихий голос, каким-то странным образом затрагивающий самые потаенные струнки в сердце, отпечатывающийся в сознании как железный профиль на мягкой глине, продолжал: - Ты ведь всегда видел больше, чем видят зрячие, за это тебя и не любил твой брат. Ты знал, каким путем тебе идти. И ты знаешь, что сейчас иного пути нет…

Когда Шаади сделала паузу и надолго замолчала, сидящий со ссутуленной спиной и поникшими крыльями Иллидан все же поднял на любимую взгляд – снежно-белый призрак, окутанный сложными чарами доспехов, практически не светился. Все равно, если бы по лицу демоницы текли слезы – сердце древнего демона сжалось от печали и боли, ведь он на самом деле понимал – Шаади права. И он знал, какие слова ее голос озвучит в следующую секунду.

-Я сделаю это, - тихо произнесла демон-сталкер и добавила еще до того, как Вожди успели обрадоваться покорности своей ручной убийцы. – Но сделаю это не ради Орды.

Иллидану ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Тем более, что только он и погрустневшая Сильванна, ночные эльфы, услышали едва различимый шепот белой демоницы: «Я слишком устала от этих ваших войн».

Шаади потом не могла вспомнить, в каких именно выражениях эта трактовка ее видения была принята как окнчательный вариант плана действий для всей Орды и Черного Храма – но это и не имело значения. Она не помнила, с какой яростью Сильванна и Кель’тас пытались защитить ее, забыв вражду ночных и кровавых эльфов и поддерживая друг друга для пользы Шаади, не помнила, с каким убитым лицом сидел Иллидан, инстинктивно накрывший голову щитом своих крыльев. Она просто знала все это. А зная, зачем?.. Она пыталась вновь заглянуть в будущее, понять, как ей быть, что ей делать, но дар молчал, а впереди, перед закрытыми тканью повязки глазами, лежала лишь снежная буря Ледяной Короны. И тихий шепот на самой границе сознания: «Иди ко мне и прими свою судьбу!..» Чей это голос? Куда идти? И что это за судьба? Но дар молчал, а вместо него за спиной зашелестел двойной голос баньши.

-Я знала, что найду тебя здесь, - произнесла Сильванна с улыбкой. – На фоне всех перемен приятно видеть, что тяга к высоте осталась при тебе. Что еще не затронули перемены?

Несмотря на шуточно-дружелюбный тон баньши, Шаади не стала отвечать. Она не обиделась – пусть и было на что, но она не собиралась ни перед кем оправдываться за свои поступки и свои чувства. Даже перед той, кому всем обязана и кого – единственную во всем мире! – при желании могла бы назвать матерью. Но этого желания не было. Она только надеялась, что проклятая эльфийка ее поймет.

Сильванна несколько секунд помолчала и, наконец, глухо произнесла, ни на шаг не приблизившись к молча смотрящей через плотную повязку на видную даже с такого расстояния Цитадель Ледяной Короны демонице:

-Мои советы ты все равно слушать не станешь. Скажу одно. – Не начав даже разоблачительной речи обо всех пороках, в которые окунулась Тихое Копыто, бросила эльфийка с прорезавшимися в мертвом голосе эмоциями, теплыми и крайне непривычными в исполнении гордой королевы-баньши: - Не для того я сделала тебя своим элитным сталкером, чтобы ты, став демоном, забыла об Алой Полосе.

И, не произнося более ни слова, Ветрокрылая покинула смотровую площадку на самой высокой башне Крепости Песни Войны – чтобы с привычным ей гордым и независимым видом вновь присоединиться к Вождям, легкомысленно пирующим в ночь перед решающим боем с Плетью.

Едва проклятая эльфийка покинула смотровую площадку, Шаади сняла с глаз повязку и, мысленно поблагодарив создательницу сталкера по имени Тихое Копыто, не без труда вернулась к облику тауренны, благо со времени обращения прошло не так много времени, и подобное отступление от выбранного курса оказалось вполне возможно. Она пыталась убедить себя в том, что это – временно, что таурен-сталкер с его массивными копытами куда полезнее небоевого демона-пророка, особенно – если учесть специфику предстоящего ей убийства, но получалось не очень складно. К тому же даже после обращения пророк и его силы не хотели уходить, и тауренна, сидя на полу и заматывая копыта такими привычными для нее сапогами-обмотками, продолжала слушать этот такой безумный мир…

-Не прячься, - тихо сказал она, зная, что ее слова адресат услышит. – Я давно знаю, что ты там. А Сильванна уже ушла.

Со стороны нависного балкона послышался скрежет когтей о камень, шорох, стук падающих камешков, тихая брань, хлопанье крыльев, и на смотровую площадку взобрался Иллидан. Громадный демон стоял, положив ладонь на грубы камень ограждения, сложив потрепанные крылья плащом на широкой груди и «смотрел» на жену. Его слепые глаза, их выражение, их тяжелый «взгляд» сжигали дотла всю решимость, которой она смогла запастись до этого момента, а лицо было так мрачно, что Шаади невольно вздрогнула, шерсть на загривке встала дыбом. Она боялась.

-Не осуждай меня, Иллидан,- попросила сталкер, заканчивая со своими сапогами и поднимаясь. – Я приняла решение, да и другого пути все равно нет. Ты и сам все слышал.

-Слышал, - согласился Иллидан, быстрыми шагами подойдя к любимой и упрямо поджав губы. – Но, по-видимому, не все. – Глаза демона загорелись зеленым огнем, он схватил Шаади за плечи и стиснул так, что затрещали кости, она вскрикнула от боли, и резко, грубо выкрикнул: - Расскажи, что ты видела! Все расскажи! – Но Ярость Бури понял, что был чересчур груб, когда услышал сдавленный стон боли любимой, и поспешно отпустил ее. Глубоко вздохнув, чтобы опустить-таки плечи, он наклонил к ней голову и тихо попросил: - Пожалуйста, расскажи мне все, что ты видела на самом деле. Шаади, любимая… ты видела свою победу или нет?..

Тауренна нежно прижалась к широкой груди, сердце внутри которой, наверное, впервые, трепетало в испуге от предчувствуемого ответа. Жалея это мудрое сердце, прикрыв глаза, чтобы не видеть лица Иллидана, Шаади прошептала честный ответ…

Утреннее солнце озарило покрытые многолетними снегами шпили Цитадели...

***
Утреннее солнце озарило покрытые многолетними снегами шпили Цитадели Ледяной Короны и, робко скользнув по мрачным стенам из темного камня, с надеждой пустило свои жизнерадостные блики по начищенным клинкам стройных рядов войск Орды, но мало кто из солдат радовался солнцу, ибо их сердца сжимал страх. Да, громадные скверноботы, големы, краснокожие шипастые орки, кавалерия Драконов Пустоты и даже величественно-кошмарные Повелители Ужаса стояли с ними в одном ряду, мрачные и исполнены решимости, но было страшно. Потому что впереди маячила мрачная махина Ледяного Трона. Потому что выли толпы нежити. Потому что впереди, у первой шеренги, стоят самые опасные противники всего Азерота, плечом к плечу с Вождями. И потому, что их жизни в руках тех, кого лукавая молва и субъективная история назвали предателями…

К стоящей перед первой шеренгой белоснежной, как окружающие ее ледники, легко шурша недавно выпавшим снегом, подошли трое.

-Готова? – спросила королева-баньши, глянув сияющими алыми глазами на сосредоточенную белую мордочку.

-Да, - так же тихо ответила Шаади, снимая с глаз повязку и обматывая ее вокруг запястья.

-Тогда мы выступаем.

По зову горна армия Орды и Черного Храма выдвинулась к Ледяному Трону...

***
По зову горна армия Орды и Черного Храма выдвинулась к Ледяному Трону. Солдаты шли открыто, под развевающимися знаменами, в цветах своих полков, и со стороны могло казаться, что это наступление продиктовано крайней степенью отчаяния. Как маршировали полки по нетронутому снегу, как угрюмы были Вожди, как жесток был Предатель, когда его легендарный клинок раскроил первый череп, как солдаты без единого звука бросались на врага… Но на самом деле каждый, даже самый молодой, неопытный и бестолковый рядовой, в глубине души надеялся, что скоро этот бой закончится, ибо изогнутый клинок лучшего в истории Азерота сталкера снесет голову Короля-Лича, и на сим падут его войска… Это заставляло солдат, офицеров и даже вождей в ожесточении биться в этом бою против полчищ Плети – лишь бы дать ей путь…

А Шаади пробиралась вперед. Врата Цитадели были пусты – перед ними только слонялся без дела один-единственный упырь из числа новообращенных, и обойти его не составило труда. Слившись с Тенью, сталкер быстро и бесшумно бежала по мрачным, угрюмым коридорам. Заблудиться она не боялась. Гораздо больше ее беспокоило то, что показывал ей дар – происходящее в этот самый момент под стенами Цитадели.

…Шесть рук движутся с непостижимой скоростью, сплетая изо льда и снега десяток за десятком стрел, натягивая и спуская тетиву, и два лука поют в унисон. Сильванна с искренней радостью говорит наге, что очень довольна их союзом и тут же, быстро ее зачаровав, криком баньши уничтожает упырей. Вайш, всаживая стрелу в подкравшегося к эльфийке рыцаря смерти, отвечает взаимностью. И снова руки плетут стрелы, снова крик баньши парализует врагов, и луки поют в смертоносном дуэте.

…С тяжелым грохотом падает на лед костяной дракон одного из Повелителей Плети. Из-под груды костей угрюмый и сосредоточенный выбирается Сломленный. Катары на его руках коротко вспыхивают сложным зачарованием, вонзаясь в плоть поверженного врага. Но ноют уже старые ноги, с трудом разгибается после пируэта спина, и лишь одна мысль-сожаление: «Староват я стал для всего этого…»

…Три огненных шарика перекатываются по обнаженным плечам, на которых Огонь Скверны и Сияние Солнца выжгли свой особый узор. Огненный шарик перескочит на посох одним усилием воли, второй – сядет на локоть, третий – замрет на плече, и многократно усиленное оружие запляшет на головах врагов. Кель’тас сражался в полную силу впервые за очень долгое время, но не был этому рад. Он просто понимал, что не имеет права подвести Повелителя.

…На самых подступах к Цитадели, в самой гуще слуг Плети, среди черепов, костей и обветшавших доспехов, полыхает злое зеленое пламя. Аззиноты разят без промаха, искривленные в гневе губы выплевывают заклинание, копыта мощно ударяют в землю, широко распахнутые крылья быстро ловят воздушный поток и на Плеть обрушивается истинная ярость бури. Снова упираются в землю массивные копыта, величественно изогнутые рога разбивают в пыль ближайшего скелета, и Иллидан, грозно рыча, но про себя повторяя раз за разом как молитву: «Только бы она успела», - вновь бросается в бой…

Шаади стиснула зубы и мотнула головой, настороженно прислушиваясь к окружающему ее миру. В Тени она проползла почти всю опустевшую Цитадель и уже стояла на лестнице, ведущей к Ледяному Трону, понимая, что до ее цели остался всего один виток, всего пара десятков ступеней… Перепроверив кинжалы, миниарбалет в левой наручи, подвинув клинки на поясе, Шаади сделала шаг.

-Я уже заждался, Шаади, - донесся до нее гулко отражающийся от сводов голос – так хорошо знакомый ей по недавнему видению. Этот голос невозможно забыть. – Выйди из Тени, это ведь даже не смешно.

Тауренна, не понимая, как он смог ее увидеть, покорно подчинилась и, шагая уверенно и твердо по самому центру лестницы, поднялась на главную площадку Цитадели – все равно скрываться дальше не было никакого резона. Король-Лич Артес Менетил сидел на троне, облаченный в свои пугающие доспехи, декорированные шипами и черепами, и, подперев кулаком щеку, с практически дружелюбной улыбкой смотрел на хмурую белую мордочку тауернны-сталкера. Шлема на нем не было, Ледяная Скорбь спокойно стояла прислоненной к трону, а в воздухе не пахло враждебностью…

-Так вот какая ты, Шаади Тихое Копыто. А я думал, ты немного повыше ростом. – Артес сел ровнее и указал на стоящее неподалеку от его трона кресло.- Ты садись, поговорим. Чаем, извини, не угощаю, у меня такое не водится.

Шаади даже не шелохнулась.

-Я постою, - сухо ответила она. Артес казался ей другим… более мощным, более величественным. А перед ней на троне сидел практически пацан, едва начавший бриться, белобрысый, смазливый на физиономию, пусть и крепкий физически – если это не было визуальным эффектом от его доспехов, конечно. Если бы ей сказали, что этот юнец – Король-Лич, Шаади бы рассмеялась. Если бы не видела его глаза, сияющие холодным синим огнем Плети. В этих глазах читались сила, знание и истинное величие – самого Нер’зула. А тот был способен на все…

Шаади лихорадочно размышляла. Как это сделать? Как убить самого хозяина Плети? Реально ли это вообще? Горловина его доспехов раскрыта, шлем снят – все горло открыто. Но рядом рука в латной перчатке. Пожертвует ли Артес рукой? Успеет ли заблокировать выстрел арбалета? Если да, насколько он зависим в ближнем бою от левой руки? Сумеет ли она до него дотянуться в ближнем бою? Тем более, что Скорбь стоит по правую руку…

Но вдруг улыбка исчезла с молодого лица Короля-Лича и сменилась миной усталого разочарования. Артес тяжело вздохнул и скорбно произнес:

-Твои мысли так легко читать… Зачем тебе это глупое противостояние? Я предлагаю тебе встать подле меня. Кстати, тебе говорили, что твой облик крайне привлекателен и двойные рога тебе очень идут? Станешь моей королевой, и тебе уже не придется мучиться вопросом, как меня убить… А твои друзья… - Менетил заглянул Шаади в глаза и прочел в них все то, что она старалась скрыть. – Считай, они уже проиграли.

По спине Тихого Копыта прошел настоящий ледяной ураган. Ее видение. Похоже, Артес заметил перемены в мордочке тауренны – он встал и, так и не взяв меч, сделал к ней пару шагов. Он все еще улыбался.

-Даже самый безумный ваш план не смог бы застигнуть меня врасплох. – Увидев уже практически не скрываемое изумление на белой мордочке, Артес практически рассмеялся. – Бедная моя, ты, видимо, и не догадывалась, что пророки есть не только среди демонов?

-Ты… видишь?! – в изумлении отшатнулась Шаади. – Ты… все знаешь?!

-Конечно, - почти миролюбиво кивнул Король-Лич, постепенно приближаясь к тауренне, остолбеневшей от осознания глубины поразившего всю их кампанию фиаско. – Я все знаю. Например, как сильно ты дорожишь своими новым друзьями из Черного Храма, особенно – Иллиданом. – На плечо тауренны, трясущейся от ужаса бьющих в цель слов, легла рука – обычная человеческая рука без латной перчатки, но… холодная. Рука Плети. Артес властно придвинул ее к себе и зашептал на ухо: - Ты сможешь сделать его своим слугой, когда станешь моей Королевой.

Трясясь от ужаса, шокированная своим положением, Шаади мощным прыжком с перекатом отскочила от Менетила на несколько метров и, нашаривая рукояти мечей, хрипло выкрикнула:

-Да что вам всем от меня надо?!

-Твой дар.

Ледяная Скорбь неожиданно быстро оказалась в руке Короля-Лича и с легкостью парировала простой выпад обоими клинками. Понимая, что из-за совершенно непредвиденного, неожиданного испуга, она совершает одну ошибку за другой, она все равно ничего не могла с собой поделать, и Артес играючи отражал каждую ее атаку. «И это тоже – дар пророка. Развитый Дар!» - с ужасом понимала Шаади, но снова шла вперед, постыдно, по-любительски занося меч. Но при этом она видела не ухмыляющегося Менетила, а взятые в плотное кольцо войска Черного Храма, видела, как падает последний сквернобот, как стерты в кровь пальцы Вайш, как зажимает очередную глубокую рану Мейв, как тускнеют татуировки Келя, как под кучами живых костей и гниющей плоти теряется темно-сиреневая фигура Иллидана – и допускала новую ошибку. И так раз за разом. Артес с легкостью отбивал ее атаки, иногда делал это слишком резко, и вернувшаяся от животного страха к облику демоницы Шаади теряла равновесие на узких копытцах и падала, как самая неуклюжая ученица первого года. Менетил разве что не с извинениями всякий раз порывался помочь ей встать. Шаади вскакивала, шипя и бранясь, атаковала… и все повторялась, в а голове гудел набатом ужас, и сердце гулко билось о ребра… И Шаади выматывалась.

…Она стояла, сгорбившись, тяжело дыша, и не понимала, что с ней происходит. Ей было плохо. Гнетущая слабость, отупление чувств, тяжелая голова… Казалось, еще немного, и Королю-Личу не придется прикладывать никаких усилий – она упадет сама.

Король-Лич опустил меч. Она упала.

-Я не понимаю, - произнес он, небрежно уперев острие Скорби в носок латного сапога. - Почему ты так отчаянно дерешься со мной? Неужели эта Орда так дорога тебе?

Лежащая на полу, не способная, казалось, даже пошевелиться демоница словно прозрела. «Он не знает! – кричало что-то внутри нее. – Он ничего не знает!» Это были голоса сестер Надежды, Уверенности и Решимости. Шаади не без труда поднялась на ноги, посетовав лишь на то, что копыта демоницы слишком малы, чтобы быть надежной опорой.

-Как же ты наивен, - услышала Тихое Копыто свой собственный голос. – Как ребенок.

Глаза Артеса полыхнули синим огнем ярости, и демоница буквально шкурой ощутила обуревающую его обиду и злобу. Это оказалось бьющее в цель сравнение – перед ней пыхтел от злости избалованный и получивший в свои руки слишком большую власть мальчишка. Ледяная Скорбь обрушилась на Шаади со всей силой, что была в его руках – сталкер едва успела подставить свой клинок под удар, но не удержала равновесие и снова упала. Разрубленный пополам меч со звоном отлетел в сторону. В подбородок уперлось повеявшее могильным холодом острие меча Короля-Лича, и его голос по-змеиному прошипел:

-Никто не смеет называть меня так!

-Но ведь ты такой, - даже не отодвигаясь от смертоносного клинка, тихо, но твердо и уверенно проговорила Шаади, глядя в полыхающие глаза Менетила. – Ты никогда не повзрослеешь, потому что ты никогда не умел и не научишься любить кого-то кроме самого себя. Ты не знаешь, как растапливает и исцеляет настоящая любовь очерствевшее и израненное сердце. Мне жаль тебя, маленький принц.

Эти слова окончательно вывели Артеса Менетила из себя, и он, рыча от гнева, вонзил меч в пол и протянул к демонице руки, засветившиеся гибельным черно-синим огнем самой Смерти. Лишь когда ледяная молния впилась в ее плоть, изгоняя из нее тепло жизни, Шаади поняла, что с ней происходит, но сделать что-либо она уже не могла. Частица Плети, которую внедрял в ее сущее Король-Лич, уже начала гибельный процесс.

Холод. От всего мира остался лишь холод, сковывающий, уничтожающий волю, загоняющий разум в черную пропасть порабощения. Все медленнее бьется сердце, все более чужим и ненужным оно кажется, слишком горячим, слишком посторонним… «Зачем ты бьешься, сердце? Остановись, дай отдохнуть…» Но в холод, не пускающий даже боль, заглянул огонек. Крохотная искорка, не сгорающая и не затухающая в объятиях мертвенного мрака. Искорка с каждой секундой все увереннее крошила холодные оковы, согревала, и в ее свете Шаади уже видела саму себя - лежащую на полу в Цитадели, объятую черным смерчем Плети, и видела она Артеса, не понимающего, почему он не в силах ни обратить-таки демоницу, ни разорвать контакт. И он был испуган. А еще она видела искорку. «Кто ты, искорка?»

Ты знаешь. Ты сама все знаешь. Я – то, до чего Артес не может дотянуться. Я – то, ради чего ты сражаешься. Я – то, что дал тебе он. Ты давно знаешь меня…

Шаади открыла глаза. Да, она на самом деле знала – но не понимала, что означает это знание. А теперь, когда загадка разгадана, она сама поняла, наконец, почему она сражается, и что означали ее собственные слова, произнесенные днем ранее, на совещении в Крепости Песни Войны. «Я сделаю это, но не ради Орды».

-Ты увидел не все, маленький принц, - с невероятным усилием поднимаясь на ноги, глухо произнесла Шаади. Все тело, отчаянно сопротивляющееся Плети, болело и не слушалось, но демонице-сталкеру все же удалось снять с предохранителя мини-арбалет в наручи и вложить в пусковой отсек дротик с ядом мгновенного действия. – Я сделаю это, но не ради Орды.

Дротик щелкнул, войдя в канал, загудела напряженная спусковая пружина, а слова помогали ей преодолеть тупую боль уничтожающего ее колдовства, потому что, вслух произнесенные, они укрепляли ее уверенность в том, что она обязана это сделать. Мини-арбалет навелся на незащищенную шею Короля-Лича.

-Я сделаю это ради сына Иллидана, которого ношу под сердцем! – закончила Тихое Копыто и сжала кулак.

С коротким свистом дротик преодолел три с небольшим метра и глубоко вонзился в холодную плоть – Артес не успел даже удивиться, а только упал, словно подкошенный. Загудела Ледяная Скорбь, взвыла где-то вдалеке мчащаяся к умирающему хозяину чудовищная Синдрагосса, но все усилия царицы ледяных драконов были напрасны: Король-Лич пал.

Обессилившая и измученная демоница упала на колени и уперлась рогами в пол, искренне надеясь, что все кончено. Войска Плети сейчас остановятся, и заливистый горн орков радостно объявит о победе… Вот именно сейчас… Ну где же горн?! Безжалостный дар пророка перенес ее вниз, к вратам Цитадели, где обезумевшая без контролирующей силы Короля-Лича нечисть бросалась на все, что движется. Жестокий бой сменился бойней. И где-то в глубине сознания злой голос дара поясняет: «У Плети должен быть Король!» Глаза зашарили по площадке перед Ледяным Троном и нашли то, что искали.

Другого выхода нет.

Рывком демоница схватила обжигающую холодом рукоять Ледяной Скорби, дрожащими пальцами погладила череп на эфесе и прошептала:

-Хочешь ты или нет, тебе придется меня принять. Тебе выбираешь не ты, а я.

Кель’тас, придавленный к ледяной глыбе...

***
Кель’тас, придавленный к ледяной глыбе тяжеленной тушей совершенно невероятного сплава непонятно чего с непонятно чем, обладающего при этом кошмарной физической силой, задыхался. Видимо, таков и есть его конец. Кель’тас Солнечный Скиталец, Высший Офицер Черного Храма, погибнет от удушья в лапах отвратительного зомби. Внезапно до него сквозь пелену удушья донесся трубный рев ледяного дракона – и тут же туша зомби начала оседать. Эльф, собрав остатки сил в комок, в последний раз позвал свои сателлиты – огненные мячики вгрызлись в плоть, освобождая его от пут. Кель’тас прыжком вскочил на ноги, подобрал свой посох, выпрямился и… замер. Скелеты разваливались в груды костей, тени оседали пылью, горгульи – каменными грудами, зомби расползались лоскутами вонючей гнилой плоти… Рыцари Смерти с выражением полнейшего непонимания, удивления и счастья на лицах затравленно отступали куда-то вглубь Цитадели. Бой был окончен. Рядом из-под куч костей и праха выбрался изрядно потрепанный Иллидан.

-Не понял, - отупело обзирая поле боя, пробормотал эльф.

Вдруг темная кожа Ярости Бури посветлела на несколько тонов, и громадный демон, почти беззвучно выдохнув имя любимой, бросился вперед, к башне Ледяного Трона, стряхивая иней с крыльев. Эльф, на которого глоток свежего воздуха произвел отрезвляющее действие, едва успел схватить его за запястье и, рискуя получить наотмашь похожим на молот кулаком Повелителя, остановил его разбег:

-Ты что, спятил?! Крылья обмерзнут – разобьешься же! Шаади сама спустится!

Иллидан круто развернулся, схватил Келя за плечи и наклонился к самому его лицу – эльф опешил, ибо впервые увидел на лице своего Повелителя искренний, неописуемый ужас. Его дрожащий голос заставил Скитальца разжать пальцы и попятиться в изумлении:

-Кель… Она не видела свою победу!

Шаади с трудом стянула неожиданно самостоятельно подогнавшийся...

***
Шаади с трудом стянула неожиданно самостоятельно подогнавшийся под двойные рога шлем и положила на трон уже не кажущуюся такой холодной и чужой Ледяную Скорбь. В отполированном металле страшного шлема она увидела два огонька – отражение ее глаз. Янтарный и голубой. Демоница провела пальцами по левой половине лица, где горел холодным, синим огнем безжизненный глаз – знак Плети. И в том же отражении, за пеленой тумана и инея, она увидела как поднимается на Ледяной Трон Иллидан. Он увидит ее, на половину мертвую, лича, он вызнает, прочтет по магическим токам, что произошло, что позволило ей победить, и будет безмерно счастлив – до тех пор, пока Орда не узнает о том, кем она стала. Ее в очередной раз объявят предателем, решат казнить, но Иллидан с этим будет категорически не согласен, что изложит в радикальной и очень наглядной форме. За ним последует Сильванна и ее Отрекшиеся, с удовольствием признающие право более лояльной Королевы-Лич на правление ими. И вновь прольется кровь.

Нет. Не ради это велась война.

Решение пришло быстро, и Шаади, чувствуя, как жгут глаза и горло подступающие слезы, быстрым, резким движение руки сорвала с запястья плотную светло-серую ленту повязки…

часть 3

запись создана: 08.05.2010 в 14:44

@темы: творчество, "Рабство иллюзий", литература

---

"РАБСТВО ИЛЛЮЗИЙ". Часть 3.

часть 1

часть 2

Не чувствуя холода, столь непривычного...

Не чувствуя холода, столь непривычного после жаркого климата Запределья, Иллидан взобрался на верхнюю площадку Ледяного Трона – тут же копыто защитной металлической пластиной ударилось о неподвижное тело; зазвенел металл. Помня о том, что Шаади никогда не носила латные доспехи, он все равно наклонился и ощупал лежащее перед ним существо – под пальцы попал шипастый наплечник с черепом, прядь спутанных волос, жесткая скула, застывшая навечно злая гримаса… Артес. Уже холодеющий. Демон вздохнул с облегчением и «осмотрелся», но не увидел белого хаотичного клубка нитей. Не слышал он и ни единого звука присутствия живого существа. Очень быстро, словно это могло на что-то повлиять, он собрал в руку комок энергетических полей магии Плети – пальцы свело от неприятной, чуждой, враждебно настроенной энергии, - и резким пасом выбросил сканирующий поток. На особо большой радиус сил не хватило, но, как выяснилось, в это и не было необходимости – в трех метрах от него сидела женщина, накрывшаяся собственными крыльями, обхватившая саму себя руками, и раскачивалась взад-вперед.

-Шаади… - облегченно выдохнул Ярость Бури, но демоница с завязанными глазами повалилась набок и выпалила дрожащим, испуганным голосом:

-Кто… кто здесь?!

-Шаади… - Делая шаг к ней и чувствуя, как холодеет все внутри, он мог лишь чуть слышно шептать: - Шаади, это же я! Иллидан!

-Кто ты такой? – поднимаясь и пятясь, смешно расставив крылья, по-прежнему испуганно, но уже с примесью злости выпалила Шаади. Но она ли это была?.. Когда демон попытался подойти, уверяя ее в том, что он – никто иной как ее муж, демоница, взвизгнув «Не подходи!» схватила один из своих мечей и, держа его до смешного непрофессионально, направила его на Ярость Бури.

-Да что с тобой?! – воскликнул в исступлении Иллидан.

-Отстань от меня! Отстань! Уходи!! – неловко взмахивая мечом, кричала Шаади. Бритвенно острое лезвие полосонуло демона по руке, но ни она, ни он сам этого не заметили. Почуявшая неладное и просто желающая лично убедиться в смерти своего заклятого врага Сильванна, взглянув на происходящее, испуганно охнула и отступила, бледнея сильнее обычного. Глядя на шипящую подобно разъяренной кошке Шаади, закусив губу, она осторожно коснулась руки замершего в полнейшем непонимании демона и тихо произнесла, внутренне готовая к любой реакции со стороны Повелителя Запределья:

-Теперь я понимаю, почему она не видела свою победу… Ей пришлось отдать себя за его смерть. – Голос баньши дрогнул и упал до шепота. – Она пожертвовала собой ради нас…

-Нет… Я не верю! – упрямо мотнул головой Иллидан; его крылья мелко тряслись, словно не находя себе места. Он сбросил с плеча руку проклятой эльфийки и рванулся к демонессе – меч пропахал длинную борозду по его ноге, он просел, но все же успел схватить Шаади за руку и прижать к себе: - Шаади! Прошу, очнись! Зачем это было нужно?!

Но Шаади не отвечала – лишь шипела, кусалась и царапалась, всеми силами пытаясь освободиться. Шаади-сталкер понимала бы, что при ее комплекции выбраться из стальной хватки похожих на кузнечные щипцы рук Иллидана не возможно; Шаади-пророк искала бы пути к свободе в будущем и продумывала варианты, а не так глупо тратила силы. Поэтому Иллидан отпустил ее сам. Он долго «смотрел» на тут же отпрыгнувшую в самый дальний край площадки любимую, слушал сгорающее в огне горя сердце, стонущую в бессилии душу и понимал, что не способен даже оплакать свое личное поражение в этой такой долгой войне – со своим одиночеством и преследующим его столько веков чудовищным роком.

-Какой я дурак, - вдруг услышала Сильванна неожиданно тихий, чуть дрожащий голос Иллидана. Демон развязал повязку, обмотанную вокруг запястья, привычным движением закрыл ею глаза и, высвободив из-под узла волосы, в печали опустил голову. – Почему я не уговорил ее остаться в Черном Храме… - Он протянул к ней руку, но демоница лишь отшатнулась. – Прости… Я не сдержал слово… Прощай, любимая. Ты навсегда останешься в моем сердце.

Едва демон и баньши покинули верхнюю площадку...

***
Едва демон и баньши покинули верхнюю площадку Ледяного Трона, Шаади выпрямилась и, отбросив меч, сняла повязку – по белому лицу с полосой синеватой кожи текли слезы. Горло схватывало плачем, сердце колотилось о ребра так, словно собиралось исполнить самое жгучее желание – броситься за Иллиданом вслед и прокричать: «Нет, не уходи! Нам столько еще нужно сделать вместе!» Восстановить Азерот. Открыть Запределье. Помирить Орду и Альянс. Воспитать сына…

-Прости, любимый, - грустно прошептала Падшая, отводя взор от лестницы, с которой еще доносились звуки тяжелых шагов спускающегося к друзьям и союзникам Ярости Бури. – Этот мир не переживет еще и Королеву-Лича.

На глаза демонице попался ведущий в глубокую пропасть обрыв.

Когда на пороге Цитадели Ледяной Короны появилась могучая фигура...

***
Когда на пороге Цитадели Ледяной Короны появилась могучая фигура с темно-сиреневой кожей и роскошными, гордо изогнутыми рогами, солдаты Черного Храма и всей Орды разразились радостными криками победителей, но одного лишь взгляда на сгорбленную горем спину, угрюмо-безразличное лицо и упавшие плечи было достаточно, чтобы крики сошли на нет, и перед Цитаделью воцарилась абсолютная тишина. Иллидан молча прошагал мимо Вождей Орды, мимо своих офицеров и, не проронив ни слова, направился к вратам Корп’ретар, единственному выходу с плато. Кель’тас, Вайш и Мейв слишком хорошо знали Иллидана, чтобы понять, что произошло, почему рядом с ним нет белой фигурки, почему так мрачно лицо Повелителя. И они понимали, что еще очень долго его голова не будет гордо поднята, как было это ранее, что еще долго крылья будут безжизненным плащом сцеплены на груди… и что сеть новых морщин уже не исчезнет. Повелитель был слишком горд, силен духом и слишком любил свою жену, чьим обществом наслаждался так недолго, чтобы что-то говорить. Но эта рана не будет исцелена и перестанет кровоточить лишь когда перестанет биться сердце в его груди… А тем, кто не был так хорошо знаком с Яростью Бури, все сказал истошный женский крик, донесшийся с вершины Цитадели и приближавшийся к земле. Когда крик смолк, демон ссутулился и нахмурился еще сильнее…

-Что ж, - довольно потирая ладони, произнес Тралл, обернув радостное лицо к Кэрну, всегда державшемуся поблизости с орком, - мы победили, а Падшую мы теперь не увидим. Сразу стало на две головные боли меньше.

Все, кто это услышал, испуганно перевели взгляд на Иллидана, и, глядя на него, замершего, в паническом ужасе втянули головы в плечи и попятились: его крылья затрепетали от ярости, пальцы сжались в кулаки, а по широким плечам и мощным руками пробежали ядовито-зеленые молнии, очертившие узор татуировок. Солдатам показалось, что на Ледяной Короне стало в разы темнее и холоднее. Правитель Запределья очень медленно обернулся, прожигая орка подобным кислоте магическим взглядом, приблизился. Пальцы сомкнулись на горловине кольчуги, рука, казалось, не напряглась даже, а орк уже болтался в воздухе лицом к лицу с разъяренным демоном.

-Тралл, - зашипел Ярость Бури, с трудом контролируя себя. Больше всего ему хотелось зажать голову орка в ладони и сжимать до тех пор, пока не лопнут кости. Но он помнил – Шаади не хотела больше крови, значит, он не прольет ее. Постарается. Дрожа всем телом, задыхаясь от переполняющего его темного шторма эмоций, он прохрипел: - Ты обязан Шаади жизнью. Еще одна подобная реплика – и я сделаю так, что ты об этой жизни пожалеешь.

Иллидан просто раздал пальцы и кивнул своим Офицерам в сторону Врат. Им пришла пора возвращаться в Черный Храм, которому они принадлежали и который, единственный, всегда был искренне рад им. Вайш в последний раз оправила волосы и приладила за спину лук. Кель’тас накинул на плечи тяжелую мантию и со злобной миной отобрал у Гарроша свой посох. Затрубил рог Сломленного, и этот звук стал единственным, заполнившим тишину Ледяной Короны – до тех пор, пока двойной голос баньши из Лордаэрона не окликнул владыку Запределья:

-Повелитель!

Ярость Бури обернулся, и легкий сканирующий поток показал ему то же самое, на что взирали изумленные до глубины души ордынцы: коленопреклоненную Сильванну, в почтении склонившую перед Иллиданом голову, с которой был впервые за долгое время откинут темный капюшон. Тралл изумленно зашипел:

-Эльфка, ты в своем уме вообще?!

-Это вы, неблагодарные эгоисты, не можете принять тот факт, что ваши шкуры спасла демоница, - фыркнула Сильванна. – А мы, мертвые, помним все наши долги. – Про себя отметив, что шкура орка при этих словах заметно посерела, королева-баньши сделала несколько шагов к Иллидану и, стоически выдержав пытку его магическим взглядом, произнесла: - Повелитель, Отрекшиеся готовы служить тебе верой и правдой. Лордаэрон с радостью примет тебя, если ты захочешь остаться в Азероте.

-Спасибо за оказанное доверие,- слегка поклонившись баньши в знако уважения, глухо произнес Иллидан безжизненным голосом. Этот голос, его лицо, постановка рук, даже то, как были сложены на груди потрепанные крылья – все это лучше слов говорило о том, до какой ошеломляющей степени ему все равно, что будет дальше и кто и по каким причинам присягает ему на верность. Ярость Бури неторопливо приладил за спину ненужные более Аззиноты: - Но я вернусь в Черный Храм. В Азероте меня больше ничего не держит.

-Ты всегда был таким нетерпеливым, Иллидан, - произнес певучий женский голос от ближайшего куска льда. Легкое дуновение магического ветерка, похожего на перезвон серебряных колокольчиков, и лед исчез, явив миру целую делегацию ночных эльфов, во главе которых шла жрица Элуны, особенно изысканно одетая и замысловато причесанная. Она грациозно сошла на утоптанный, местами темно-красный снег и с улыбкой посмотрела на громадного демона с неожиданно поникшими плечами. Иллидан отстраненно вспомнил, что когда-то у этой эльфийки была очаровательная улыбка. Тиранда Шелест Ветра подошла ближе и произнесла: - Не хочешь поговорить?

-Если моя память мне не изменяет, точку в разговоре со мной вы с Малфурионом поставили ровно семь лет назад в Оскверненном Лесу.

-Малфурион мертв, - тихо, скорбно проговорила эльфийка.

-Я знаю. Надеюсь, мой братец поумнел хотя бы после смерти. – Почувствовав на себе тяжелый, недовольный взгляд жрицы, демон невесело хмыкнул: - Вот видишь, не получается у нас беседа. О чем нам тогда говорить?

-Например, о том, что Элуна нашептала мне такой исход этой войны и навела на очень любопытную мысль. – Оперативно взявшая себя в руки эльфийка звонко щелкнула пальцами, подзывая заранее введенную в курс дела фрейлину, которая с огромным чувством гордости за порученную миссию несла в руках богато украшенный ларец из зачарованного мифрила. Девушка покорно передала свою драгоценную ношу Верховной Жрице Элуны, и Тиранда продолжила начатую речь: - Женщина должна служить Богине. А мужчина – править народом.

Нарочито долго ковыряясь с замком, Шелест Ветра старательно изучала созданную ее усилиями обстановку. Ордынцы хватались за оружие – и это было понятно, все-таки войну Орды и Альянса, в который помимо людей Штормграда и копателей Стальгорна входили в том числе ночные эльфы Дарнасса и дренеи с Экзодара, еще никто не отменил. Из всех вождей Орды только одна Сильванна даже бровью не повела – и это тоже было понятно, поскольку Ветрокрылая и при жизни не отличалась ни выразительностью, ни эмоциональностью. Из слуг Иллидана, которых он, кажется, именует своими Офицерами, никто не был удивлен ее словами – все трое имели какой-то странно угрюмый и угнетенный вид. Как и сам Ярость Бури, в общем-то. Однако, еще не все слова были произнесены, и песнь не допета… В аккомпанемент ухмылке Тиранды тихо щелкнул язычок замка…

Лица всех присутствующих удлинились раза в два от изумления, когда на свет из ларца был извлечен Венец Лунного Сияния – корона правителя ночных эльфов – и тем более оказался подан Ярости Бури. Тиранда дополнила происходящее словами:

-Я решила, что ты – лучший кандидат на эту роль.

Тонкое изящное произведение эльфийского искусства легло в когтистые руки того, кого называли Предателем. Однако словоизлияний, который так ждала от друга детства Тиранда, так и не последовало. Иллидан пару секунд изучал корону и, одевая ее, лишь произнес:

-Спасибо.

-Спасибо?! – опешила Шелест Ветра, широко распахнув глаза и уставившись на равнодушно-безразличного демона. – И это все?!

-А что я еще тебе должен? – поправив волосы под Венцом, пожал плечами Иллидан, уловив, как тихо хрюкнул за спиной Кель’тас. – Я ценю твое доверие и постараюсь оправдать его.

-Но ведь ты любил меня! – почти беспомощно уронив руки, слушая грохот собственного испуганного сердца, выпалила Тиранда, забыв обо всех, кто стал свидетелем этого в высшей мере странного разговора. Ее кожа побледнела на пару тонов, когда демон, даже не повернув лицо в ее сторону, безразлично бросил:

-Да. Я по молодости много ошибок наделал.

Поняв, насколько серьезную ошибку она только что совершила, Тиранда замерла, широко распахнув глаза и не в силах что-либо произнести – только смотрела на ее же стараниями коронованного на правление ночными эльфами демона и лихорадочно думала, как исправить ситуацию… И понимала, что ее уже невозможно исправить.

Россыпь валунов рядом с Иллиданом – Кель’тас мог посохом поклясться, что минуту назад ее там не было, - хрипло рассмеялась. Откинулся маскировочный плащ, и рядом с Иллиданом обнаружился восседающий на усиленном боевом механобеге король Магни Бронзобород из Стальгорна собственной персоной. Охохотавшись – а это пришлось сделать быстро, поскольку некоторые наиболее рьяные ордынцы при одном виде дварфа споро схватились за оружие – Магни быстро обратился к демону Черного Храма:

-Отличные слова, парень! Мне понравилось, как вы бились! Прими мои соболезнования насчет Шаади… Лично я ее не знал, но нервы она мне попортила ой-ёй! Молодец была девка, право слово! Боевая! Люблю таких! – Поскольку по мере разворачивания дружелюбной речи оружие постепенно начало занимать отведенное ему мирным временем место, Бронзобород позволил себе выдохнуть. Иллидан до сих пор не отреагировал ни на одно его слово, даже на упоминание о вроде так дорогой ему тауренке. Временно отложив этот факт для детального обдумывания, Магни решил быстро продолжить начатый курс. В конце концов, ему тоже надоела эту глупая война. Конечно, юнец из Штормграда, этот Ринн, не поймет, не оценит, и переубеждать его придется скорее всего силовыми методами, но в этот конкретный момент времени дварфа больше интересовало, как бы эти самые силовые методы скорые на руку ордынцы не применили к нем самому. Магни кашлянул и продолжил: - Нравишься ты мне! Извини, если когда пытался штурмовать твой Храм – война, сам понимаешь… Но теперь гномы и дварфы Стальгорна в полном твоем распоряжении… Повелитель.

Ярость Бури кивнул в благодарность и, сделав условный знак горнисту, пошел прочь с Ледяной Короны. Союзники и только что присягнувшие демону – единственному, по их общему мнению, кто мог вернуть порядок и спокойствие этому измученному миру – последовали за могучей фигурой, которой, быть может, самой судьбой было предначертано стать символом новой эпохи.

Миф пятый. Новый рассвет над Азеротом

Миф пятый. Новый рассвет над Азеротом.
…Сказывают, что в тот день, когда пал Король-Лич, а на голову Предателя возложили корону правителя, солнце, взошедшее над Азеротом, засияло ярче и радостнее, чем в любой из рассветов со времен первого вторжения. Тяжелые времена требуют единства и тяжелой руки правителя – единого для всех. И не смогла лукавая история найти никого, кто подходил бы на эту роль лучше, чем мужчина, пожертвовавший своей душой ради народа, несправедливо осужденный родным братом, побывавший в плену Пылающего Легиона, но освободившийся от страшного ига. Но был он наречен Предателем за это и изгнан в жестокое Запределье, но, вопреки всему, выжил даже в этом аду. История знала его под именем Иллидан из рода Ярости Бури. Он много испытаний прошел на своем веку, но от этого воля его не стала слабее, а рука – мягче. И все же немало времени потребовалось мудрому и могучему Лорду Иллидану, чтобы объединить под своей властью истерзанный войнами Азерот. Но сказывают, что никогда еще жители этого небольшого мира не чувствовали себя так спокойно, как когда над ними простерлась тень Ярости Бури.

…Сказывают, что в день, когда на Ледяной Короне погибла Шаади, Тихим Копытом либо Падшей называемая, в небе над Азеротом зажглась новая звезда. С того дня не слышал боле мир о чуме и Плети, и лишь пропасть Темного Портала сменила зеленый знак Скверны на голубое знамя мертвых…

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ.
Полуостров Адского Пламени, категорически не желая оправдывать название, жил своей спокойной жизнью. На красную каменную долину опускалась ночь, и в быстро темнеющем небе проступили фантастические узоры туманностей и силуэты близких планет. Уж много лет не сотрясали эти земли тяжелые шаги скверноботов, уж много лет не сторожили Портал иллидарские войска. Но в эту ночь синее сияние Плети, закрывшее Портал, оказалось потревожено. Несколько минут шла борьба путника с чарами, наложенными лично Королевой-Лич, но какой-то фактор, видимо, не учтенный ею, все же позволил путнику пройти. На красные камни Полуострва ступил высокий и крепкий фигурой ночной эльф, закутанный в походный плащ своего народа, но старательно прячущий голову и лицо в густой тени глубокого капюшона. Шедший возле него оседланный, воспитанный ядошкурый раваззавр встрепенулся, сбрасывая наложенную личину и расправил полупрозрачные крылья изящного эфирного дракона цвета черного оникса. Эльф похлопал чуть занервничавшего дракона по шее и осмотрелся, выбирая или, вернее, вспоминая направление.

Но все то время, что путник готовился к полету, за ним наблюдали. На скале, придерживая ледяного дракона, вестника Плети, зорко всматривался в тень его капюшона молодой парнишка-демон с не выросшими, не заострившимися рогами. Погладив череп своего дракона – тот утробно заурчал, припав к земле передними лапами и роя их мощными когтями твердый грунт, молодой демон прищурил необычного для своего рода глаза – холодные голубые, а не зловещие зеленые – и натянул поводья. Ледяной дракон, пропитанный магией Плети, бесшумно расправил широкие крылья и взлетел, привычно взяв курс на юго-восток, где за огромной пропастью Крутоверти Пустоты лежала спокойная, загадочная Долина Призрачной Луны.

Ледяной дракон покружил над северной границей и уверенно направился к величественному колоссу Черного Храма. На верхней площадке было привычно пусто – лишь сидела на троне алебастрово-белая миниатюрная фигурка да, обернув тело вокруг зала, дремала могучая Синдрагосса. Мальчик спрыгнул со спины своего летуна и подбежал к матери. Ее лицо было как всегда меланхолично, разноцветные глаза – полуприкрыты, а на красивых губах застыла твердая линия печали. Другой Лоридан – так звали мальчика – Королеву-Лич не видел и не знал. При его появлении полумертвая демоница отложила Ледяную Скорбь, и мальчик с удовольствием уселся на подлокотник трона.

-Папа пришел, - произнес он после некоторого молчания, внимательно изучая каменное лицо Шаади. Ему, быть может, показалось, но какое-то странное выражение промелькнуло на ее лице, в ее глазах, когда она ответила чуть слышно:

-Я знаю, Искорка.

-Мы ведь пустим его, да? – с надеждой спросил сын Королевы. Он имел право на такой вопрос, ибо знал все, что было до него – и будет после. Это был его дар, который он перенял у матери. Он знал историю их любви, но не хотел смотреть в их будущее. Он просто тихо закончил фразу: - Раз уж он прошел через Портал…

-Пусть приходит, - тихо прошептала Шаади Тихое Копыто, и Лоридан заметил робкую каплю слезы, выбежавшую из живого, янтарного глаза. Королева-Лич быстро смахнула ее и едва слышно добавила: - Если захочет войти во владения мертвых…

Июль 2009 – май 2010.

запись создана: 10.05.2010 в 12:32

@темы: творчество, "Рабство иллюзий", литература

---

Сижу на кафедре, офигеваю от нашей тупой лаборантки... Придумываю обещанный рассказик-зарисовочку.
Вообще, дорогие мои пч, о ком из моих персонажей хотели бы узнать? Пока я добрая, я готова сделать небольшую литературную зарисовку о ком угодно - только назовите имя.

@темы: творчество, РГГУ

---

Тупой и еще тупее.

Я поняла, что я тупею. Самым что ни есть наитупейшим образом тупею. Тупизм вокруг меня, тупицы и лентяи вокруг меня (за очччень редким исключением) и вместе с ними тупею и я.
Вчера ночью поймала себя на мысли о том, что я уже не хочу рисовать, не хочу писать... в ВоВ лезть не хочу... Даже просто тогде же Дюма почитать - и то не хочу! А хочу обложиться книгами по стратегическому менеджменту и писать диссертацию!

Спасите Крис от тупости....
*свернулась в комочек и тихо сопит, накрыв нос лапой*

@музыка: Eluveitie - Inis Mona

@темы: за жизнь

---

Флешина

1) Список из 5-ти вещей, которые вы видите, не вставая из-за стола?
Текст статьи, стакан с соком, мышь, планшет, россыпь ручек
2) Как вы причёсываетесь?
Сначала - лапами собаки, потом - как все люди
3) Что на вас надето?
Халат, очки
4) Чем занимаетесь по жизни?
Работа, научная деятельность, творчество и никакой личной жизни
5) Ваше самое большое достижение в жизни на данный момент?
Студенты после пары ко мне подошли и поблагодарили за то, что я веду у них эти сложные занятия...
6) Кого вы обняли последним?
мать
7) Ваше нынешнее хобби, увлечение?
Рисование, литература, World of Warcraft
8) Что вы съели последним перед заполнением этого опросника?
Ээээ.... утром... хлопья....
9) Содержание последней полученной смс-ки.
Этот абонент звонил вам 1 раз. Последний - 10 декабря в 10:31
10) Какие сайты вы всегда посещаете, даже во время небольшой интернет-сессии?
Дайри, Девиант-Арт, РГГУ.ру, Библиотека Альдебаран
11) Последняя вещь, которую вы купили?
Серьезного - беговую дорожку))) А так - продукты... чего еще-то)
12) Что вы сейчас слушаете?
Nightwish - Over the Hills and Far Away
13) О чём вы думаете вечером, перед тем как лечь спать?
"Так... завтра какие группы? Че с ними делать? Ага... Лады... Так, на чем мы, значит, в этом рассказе остановились? продолжим...."
14) Последний CD, который вы купили.
World of Warcarft: Wrath of the Lich King (кабы я помнила, когда он вышел... два года назад, вроде)
15) Что вы сейчас читаете или перечитываете?
А. Дюма "Граф Монте-Кристо"
16) Если бы вы могли играть на любом музыкальном инструменте, что бы вы выбрали?
Скрипка
17) Как ваше общее самочувствие?
Выражается формулой "Наша радость - сделать гадость! Подосрем и убежим"
18) Что бы вы сейчас хотели кому-нибудь сказать?
Пожалеееейте меня... Полееееейти меня...
19) Скажите что-нибудь про осалившего вас.
Я ей это лично выскажу......
20) Осальте следующую пятёрку.
лень. сами сальтесь!

@темы: флешмоб

---

Как же я все-таки устала... Не то, чтобы я сейчас себя за волосы тянула на работу, нет. Мне нравится работать. Но все равно - я устала.

А сегодня опять четыре пары подряд вещать об одном и том же и в глазах видеть только немой вопрос: "Захрена нам все это надо??"

хочу спать...

@темы: РГГУ, за жизнь

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Новый диз. Не пугаться. Долго вряд ли проживет))) Но мне захотелось мрачно-кислотного)))))

---

Немножко новых картинок в общую свалку

Собственно, две уже были в комментах, одну еще не выкладывала. А вообще стремно как-то... семестр пролетел невыносимо быстро, уже 12-ое декабря.... кошмаааар! Рисовать некогда, писать некогда, в голове - один бух. учет.... Вытряхнуть бы его хоть ненадолго...

Если по существу о творчестве - то итоги года будут подведены в районе 30-31 декабря, а пока могу сказать, что почти доделано "Наследие Древних" - там доредактировать осталось страниц 70, но это мелочи, и писалось оно уже в более поздний период, следовательно, там и язык не такой кривой. Со "Звероликими" все хуже, в этом году точно не доберусь до комикса... Назрело два новых проекта. Первый связан с "Сезоном Охоты". Второй - навеян прошлым моего Киире дей Катура и там будет сплетение истории этого эльфа и моей доисторической хрени, которая родилась не без помощи Перумова. Начала работу над ИЭМ (иллюстрированной энциклопедией миров), есть перепись объектов "Наследия Древних", разбиение на разделы (артефакты, история, персоны, география и т.п.) и почти сделана уже первая статья))) А еще хочу сделать продолжение "Рабства Иллюзий" в рамках дополнения к ВоВу "Катаклизм". Названия пока нет, сюжета почти тоже - только безумная мысль. Вроде по литературе все...

Теперь - обещанные картинки

Злая Крис в волчьем облике

Снова Крис

Киире Солнечный Лис

@музыка: Samael - On Earth

@темы: творчество, РГГУ, "Замок Межреальности", литература