Мы оказались тоньше хрупкого стекла, хоть все считали мы - из равнодушной стали.
Рассвет окрашивал воду Моря Одиночества, простирающегося далеко на юг от Порта Мечты в диковинные фиолетово-желтые цвета, золотил верхушки деревьев, покрывал нежным розоватым колером редкие пушистые облака и стесненно касался робкими лучами темных одежд мужчин, коротающих время сидя на крыше самой высокой из башен маяка. Стояло чудесное утро: нежно согревало солнце, тихо шуршал прибой, накатываясь пенными волнами на незастроенные верфями и доками пологие берега Порта, голосили чайки и только начинал по-своему шуметь просыпающийся город. Где-то запела ранняя птица.
Один из мужчин, более темной и суровой наружности, задумчиво покусал нако-нечник стрелы, который вот уже полчаса крутил в руках, и, лежа на спине и рассматривая исчезающий узор многочисленных здесь, на юге звезд, задумчиво пробормотал:
-Разведка донесла, что Порт этим утром подвергнется осаде. Какая дерзость! Мы же с тобой только неделю назад устроили этим Бездушным в Истоках наглядную демонстрацию, что с ними будет!
-Угу, - невпопад промычал его более светлый напарник.
читать дальше-Ты с даосом говорил? – скосив на него красноватого оттенка глаза, спросил первый.
-Угу...
-Что он сказал?
-М-мм...
-Ясно. – Первый приподнялся на локтях, чтобы попасть в поле обзора своего друга и напарника, но он и на это никоим образом не отреагировал – как сидел, так и продолжил сидеть. Темный откинулся обратно на крышу и, пощекотав по спине своего демоненка-спутника, проорал во всю мощь своей луженой глотки: - ОСАДА!
-Чего?..
-Что-то странный ты сегодня, Синий, - пробормотал он, твердо решив, что играть с демоненком куда интереснее, чем созерцать кислую физиономию друга, так глубоко погрузившегося в нерадостные (или просто слишком далекие от этого мира) мысли. Это не было депрессией – это было что-то иное, что он никак не мог понять. – Сам на себя не похож. Сидишь тут, пялишься непонятно на что – не чтобы пойти к начальству, выбить мне отгул на пару дней...
Синий даже не стал шутливо огрызаться по своему обыкновению, а в очередной раз промычал нечто невнятное и только лишь спустя пару секунд обернулся к напарнику. Светло-серые глаза из-под завесы вьющихся волос глянули с такой непередаваемой, щемящей сердце тоской, что ком встал в горле, и очередная колкость так и не слетела с языка.
В этих двоих сходства не было ни на грамм, что, однако, не мешало Черному и Синему – так называло их ополчение Города Драконов – быть самой сплоченной и дружной командой, что было редкостью для гордых крылатых эльфов в целом и эгоистов-лучников в частности. Черный любил риск и азарт, бросался в бой очертя голову; Синий рассчитывал каждый ход вплоть до миллиметра. Черный шел и говорил открыто; Синий действовал из тени. Но они были напарниками. Друзьями.
Черный прищурил глаз и изогнул бровь – своего напарника в таком нестандарт-ном расположении духа он видел крайне редко. А именно – в годовщину его появления в этом мире. Синий сам не знал, как и когда он очутился здесь – только примерно помнил, как начиналась его «новая жизнь», как он сам называл это. А точную дату из ныне живущих заинтересованных лиц знал только один человек – Черный.
...Шесть лет назад одна его знакомая жрица нашла в бамбуковом лесу близ Поселка Надежды молодого оборванца из крылатых эльфов, который не мог не только вспомнить его имя, но и рефлекторное действие полета, доступное ему от рождения. Жрица позвала на помощь именно его, Черного – он отнес мальчишку в безопасное место, долго охранял и оберегал его, незаметно для самого себя ставя его на ноги и все больше привязываясь к нему. Когда он более-менее пришел в норму, жрица решила ввести его в Клан, где Синий – его так прозвали только за любовь к этому цвету – всегда занимал какое-то обособленное место – уединенный и непонятый. Собственно, сначала ему дали в руки лук и сунули на обучение к Черному, у которого он вскоре из категории «прилипала бесполезная» перерос в категорию «верный друг». Вообще, у Черного было свое собственное имя, но почему-то так у них между собой по аналогии повелось... а потом он просто привык.
Потом Клан распался. Но осталась команда из двух друзей.
...Та жрица давным-давно забыла о мальчишке без прошлого, но Черный помнил все – вплоть до последней детали – и замечал, что в этот самый день Синий с каждым проходящим годом становится все более чужим этому миру. И где-то в глубине гордой эльфийской души Черный опасался, что вскоре этот мир лишится как минимум одного неплохого бойца. Этот погожий день был седьмой годовщиной с появления здесь этого странного во всех отношениях молодого эльфа, и Черный уже заранее подготовил себя к фирменным «странностям» Синего. Но, как и год назад, он понял, что ко всему абсолютно нельзя быть готовым – особенно, если речь идет о Синем.
-Черный, - позвал молодой эльф, с ностальгически-отрешенным лицом глядя на дивной красоты восход, - ты помнишь свой первый полет?
«Понеслось...»
-С чего бы? Я совсем мелкий тогда был.
-А вот я помню. Отчетливо помню, - пробормотал он, расправив узкие металлические пластины крыльев, искусственно вживленных в живой организм мастером, каких в этом мире нет и никогда не было. – Странно, правда?..
-Амнезист несчастный! Да ты ж себя всего семь лет и знаешь!
-Ну и пусть. Я знаю, что я и прежде летал.
Синий замолчал, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками, накрыв себя узорным шатром крыльев. Налетевший с моря ветер заиграл его длинными волосами не по местной моде и запутался в фигурной паутине двухсекторных крыльев, погулял меж «перьев» и с радостной песней вырвался на свободу. Этот процесс всегда привлекал внимание в повышенной степени – в том числе и вроде давно привыкшего к этому Черного. Но и теперь он как завороженный слушал необычную песню ветра – и за ней не услышал тихое: «Только я не уверен, что я – эльф...»
На минуту, когда стих порыв ветра и «голос перьев» пропал, воцарилась тишина, и только потом Синий, все так же глядя в никуда, спросил:
-В чем суть этого мира?
Черный не меньше полминуты изучал его лицо, пытаясь понять, шутит он, издевается, сошел с ума или все-таки серьезен. Учитывая обстоятельства и практику прошлых лет, он был склонен все же к последнему варианту. Приказав себе не беспокоиться раньше времени, Черный ответствовал в своей любимой манере:
-Я его не создавал по какой-то там ошибке, откуда я... – Он наткнулся на предельно сосредоточенный взгляд друга и не смог продолжить в прежнем ключе. – Зачем мир? Спросил бы сразу, зачем жить! Мир для того, чтобы его обитателям было интересно становиться сильнее. Мир существует для того, чтобы развиваться и совершенствоваться самому и его обитателям.
-А зачем становиться сильнее?
-Странные ты сегодня вопросы задаешь, - покачал головой Черный. – Становиться сильнее – значит занимать более весомое положение и...
-Но зачем это? – не отставал Синий. – Ты сам прекрасно знаешь – все крупнейшие кланы уже давно отдали своих женщин богам за те блага, которыми теперь пользуются. Простолюдины вроде нас с тобой не смогут с ними сравняться.
-Но надо к этому стремиться! – хитро подмигнул ему Черный, демонстративно пощекотав своего чертенка. Демоненок вылупился всего неделю назад, был пока бесполезным и неуклюжим, но, как он надеялся, сможет потом сослужить своему хозяину немалую службу. По крайней мере, так надеялся Черный – если бы Синий еще не заводил эту больную тему... Раньше чертенята были только у лучших из лучших (и Черный гордился тем, что полностью заслужил своего спутника), но теперь у любого представителя сильнейших кланов, как бы глуп и слаб он ни был, обязательно имелся чертенок или ангелок. В этом Синий был прав: постепенно мир переходил в состояние коррумпированного властного аппарата, что не могло не означать полное крушение моральных, этических и прочих личностных установок его населения... Черный мысленно вздохнул – он уже и говорить начал почти как Синий...
-Стремиться? – с горькой иронией переспросил тот. – К чему? К тому, чтобы уничтожить себя ради уважения со стороны горстки придурков, решивших с помощью денег достичь всего и покоривших этим своим бесстыдным желанием всех безнравственных овец, которых по какой-то ошибке назвали жителями этого трижды проклятого мирка?!
Синий произносил этот короткий монолог с нарастающей непривычной яростью, какой Черный от него никогда в жизни не слышал. А когда молодой эльф вдруг вскочил и, воинственно раскинув крылья, прокричал во всю неведомо откуда взявшуюся у такого тихони мощь голосовых связок:
-Гори ты синем пламенем, глупый, нечестный миришко!!!
Черный сбил его с ног, бросил на крышу, придавил к доскам, разве что не распяв, и рявкнул прямо в лицо:
-Ты что творишь?! Хочешь, чтобы тебя...
Он замялся, отвел глаза в сторону. Синий, не сопротивляясь, не вырываясь и даже полностью расслабив руки, с выражением полного сочувствия глядя на единственного в этом мире друга, тихо произнес:
-Да, Черный. Именно так... Я хочу, чтобы меня – что? Убили? Я воскресну, как и любой другой убитый, и разница будет только в том, сколько часов своей жизни я забуду, но отношение к этому миру все равно не изменится. Чтобы меня прокляли? Я не верю в местных богов – на меня не действуют ни благословения, ни проклятия. Чтобы меня возненавидели? В этом мире нет тех, кто полюбил бы меня, значит, ненависть станет хоть каким-то проявлением эмоции в отношении меня. А это даже лучше, чем ничего...
-Не смей говорить так, - вдруг очень сильно переменившись в лице, охрипшим голосом приказал Черный. Он поднялся и протянул другу руку: - Однажды я, может, пожалею о том, что делаю... Показывай дорогу.
-Что?.. – удивленно переспросил Синий, поднявшись, но даже забыв по привычке своей отряхнуть темно-синий плащ. Темный лучник в ответ тяжело вздохнул и выпустил на свободу свои широкие темные крылья. Он упер руки бока и безапелляционно заявил:
-Я иду с тобой. Кто же еще расскажет тебе, как ты не прав, даже если это не так?
Синий улыбнулся. Где-то в глубине своей души, он надеялся именно на это, но, наверное, просто не мог сам себе в этом признаться. Он смотрел на серьезное с оттенком осуждения лицо Черного с каким-то странным удовольствием, которого прежде никогда не испытывал – теперь он понимал, что по крайней мере один друг у него в этом мире все-таки есть... Он довольно расправил крылья и устремился вверх, к синему небу и свободе... Едва поспевающий за ним Черный недовольно, словно ему только что всю жизнь испоганили, пробухтел:
-Ну и куда ты так ломанулся?
-К солнцу! – хохотнул Синий и прямо в полете дернул белоснежные крылышки, выглядывающие из его буйной шевелюры. Алые капли крови и белый пух тотчас подхватил озорной ветер и унес далеко в сторону. Синий потерял поток, закрывая раны на голове, и испуганный его поведением Черный сумел догнать его, подхватить, прежде чем он начал терять высоту и постараться найти взгляд. Он тряхнул друга, казалось, совершенно обезумевшего, и рявкнул:
-Мать твою, ты совсем рехнулся?!
-Нет. – На Черного с покрытого потеками крови острого лица глянули уверенным взглядом абсолютно вменяемые светло-серые глаза. – Я прощаюсь с пережитками прошлого.
Черный не успел спросить, что это за странный способ такой, как друзей накрыла густая черная тень. Черный лучник с любимым арбалетом наперевес уже шарахнулся бы в сторону, спуская тетиву, если бы его не удержала на месте крепкая рука товарища. Синий был спокоен.
-Что это?.. – прошептал Черный, глядя на спускающуюся прямо к ним с небес громадную металлическую штуковину с зачаровывающими плавными движениями переливающихся всеми цветами радуги длинными отростками-щупальцами.
-Будущее, - ответил голос Синего – непривычно твердый и спокойный, словно принадлежащий даже кому-то другому. Черный захотел даже удостовериться, на самом ли деле рядом его друг, а не кто-нибудь еще, обратил на него свой взгляд и замер, пораженный произошедшей с ним переменой. Эта легкая полуулыбка на губах, этот чуть ироничный взгляд, упрямая линия бровей и гордая посадка головы... Таким он не был минуту назад...
-Синий...
-Нет. Не Синий. Мое имя...
Но звук снес ветер разворачивающихся крыльев громадной металлической птицы. Старые имена – забыты. Изначальные – возвращены. Новая жизнь, насыщенная новыми звуками. Мир, в котором нет отголосков прошлого, ждал друзей для новых побед.
Но только то будут победы не над мнимым врагом...
Один из мужчин, более темной и суровой наружности, задумчиво покусал нако-нечник стрелы, который вот уже полчаса крутил в руках, и, лежа на спине и рассматривая исчезающий узор многочисленных здесь, на юге звезд, задумчиво пробормотал:
-Разведка донесла, что Порт этим утром подвергнется осаде. Какая дерзость! Мы же с тобой только неделю назад устроили этим Бездушным в Истоках наглядную демонстрацию, что с ними будет!
-Угу, - невпопад промычал его более светлый напарник.
читать дальше-Ты с даосом говорил? – скосив на него красноватого оттенка глаза, спросил первый.
-Угу...
-Что он сказал?
-М-мм...
-Ясно. – Первый приподнялся на локтях, чтобы попасть в поле обзора своего друга и напарника, но он и на это никоим образом не отреагировал – как сидел, так и продолжил сидеть. Темный откинулся обратно на крышу и, пощекотав по спине своего демоненка-спутника, проорал во всю мощь своей луженой глотки: - ОСАДА!
-Чего?..
-Что-то странный ты сегодня, Синий, - пробормотал он, твердо решив, что играть с демоненком куда интереснее, чем созерцать кислую физиономию друга, так глубоко погрузившегося в нерадостные (или просто слишком далекие от этого мира) мысли. Это не было депрессией – это было что-то иное, что он никак не мог понять. – Сам на себя не похож. Сидишь тут, пялишься непонятно на что – не чтобы пойти к начальству, выбить мне отгул на пару дней...
Синий даже не стал шутливо огрызаться по своему обыкновению, а в очередной раз промычал нечто невнятное и только лишь спустя пару секунд обернулся к напарнику. Светло-серые глаза из-под завесы вьющихся волос глянули с такой непередаваемой, щемящей сердце тоской, что ком встал в горле, и очередная колкость так и не слетела с языка.
В этих двоих сходства не было ни на грамм, что, однако, не мешало Черному и Синему – так называло их ополчение Города Драконов – быть самой сплоченной и дружной командой, что было редкостью для гордых крылатых эльфов в целом и эгоистов-лучников в частности. Черный любил риск и азарт, бросался в бой очертя голову; Синий рассчитывал каждый ход вплоть до миллиметра. Черный шел и говорил открыто; Синий действовал из тени. Но они были напарниками. Друзьями.
Черный прищурил глаз и изогнул бровь – своего напарника в таком нестандарт-ном расположении духа он видел крайне редко. А именно – в годовщину его появления в этом мире. Синий сам не знал, как и когда он очутился здесь – только примерно помнил, как начиналась его «новая жизнь», как он сам называл это. А точную дату из ныне живущих заинтересованных лиц знал только один человек – Черный.
...Шесть лет назад одна его знакомая жрица нашла в бамбуковом лесу близ Поселка Надежды молодого оборванца из крылатых эльфов, который не мог не только вспомнить его имя, но и рефлекторное действие полета, доступное ему от рождения. Жрица позвала на помощь именно его, Черного – он отнес мальчишку в безопасное место, долго охранял и оберегал его, незаметно для самого себя ставя его на ноги и все больше привязываясь к нему. Когда он более-менее пришел в норму, жрица решила ввести его в Клан, где Синий – его так прозвали только за любовь к этому цвету – всегда занимал какое-то обособленное место – уединенный и непонятый. Собственно, сначала ему дали в руки лук и сунули на обучение к Черному, у которого он вскоре из категории «прилипала бесполезная» перерос в категорию «верный друг». Вообще, у Черного было свое собственное имя, но почему-то так у них между собой по аналогии повелось... а потом он просто привык.
Потом Клан распался. Но осталась команда из двух друзей.
...Та жрица давным-давно забыла о мальчишке без прошлого, но Черный помнил все – вплоть до последней детали – и замечал, что в этот самый день Синий с каждым проходящим годом становится все более чужим этому миру. И где-то в глубине гордой эльфийской души Черный опасался, что вскоре этот мир лишится как минимум одного неплохого бойца. Этот погожий день был седьмой годовщиной с появления здесь этого странного во всех отношениях молодого эльфа, и Черный уже заранее подготовил себя к фирменным «странностям» Синего. Но, как и год назад, он понял, что ко всему абсолютно нельзя быть готовым – особенно, если речь идет о Синем.
-Черный, - позвал молодой эльф, с ностальгически-отрешенным лицом глядя на дивной красоты восход, - ты помнишь свой первый полет?
«Понеслось...»
-С чего бы? Я совсем мелкий тогда был.
-А вот я помню. Отчетливо помню, - пробормотал он, расправив узкие металлические пластины крыльев, искусственно вживленных в живой организм мастером, каких в этом мире нет и никогда не было. – Странно, правда?..
-Амнезист несчастный! Да ты ж себя всего семь лет и знаешь!
-Ну и пусть. Я знаю, что я и прежде летал.
Синий замолчал, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками, накрыв себя узорным шатром крыльев. Налетевший с моря ветер заиграл его длинными волосами не по местной моде и запутался в фигурной паутине двухсекторных крыльев, погулял меж «перьев» и с радостной песней вырвался на свободу. Этот процесс всегда привлекал внимание в повышенной степени – в том числе и вроде давно привыкшего к этому Черного. Но и теперь он как завороженный слушал необычную песню ветра – и за ней не услышал тихое: «Только я не уверен, что я – эльф...»
На минуту, когда стих порыв ветра и «голос перьев» пропал, воцарилась тишина, и только потом Синий, все так же глядя в никуда, спросил:
-В чем суть этого мира?
Черный не меньше полминуты изучал его лицо, пытаясь понять, шутит он, издевается, сошел с ума или все-таки серьезен. Учитывая обстоятельства и практику прошлых лет, он был склонен все же к последнему варианту. Приказав себе не беспокоиться раньше времени, Черный ответствовал в своей любимой манере:
-Я его не создавал по какой-то там ошибке, откуда я... – Он наткнулся на предельно сосредоточенный взгляд друга и не смог продолжить в прежнем ключе. – Зачем мир? Спросил бы сразу, зачем жить! Мир для того, чтобы его обитателям было интересно становиться сильнее. Мир существует для того, чтобы развиваться и совершенствоваться самому и его обитателям.
-А зачем становиться сильнее?
-Странные ты сегодня вопросы задаешь, - покачал головой Черный. – Становиться сильнее – значит занимать более весомое положение и...
-Но зачем это? – не отставал Синий. – Ты сам прекрасно знаешь – все крупнейшие кланы уже давно отдали своих женщин богам за те блага, которыми теперь пользуются. Простолюдины вроде нас с тобой не смогут с ними сравняться.
-Но надо к этому стремиться! – хитро подмигнул ему Черный, демонстративно пощекотав своего чертенка. Демоненок вылупился всего неделю назад, был пока бесполезным и неуклюжим, но, как он надеялся, сможет потом сослужить своему хозяину немалую службу. По крайней мере, так надеялся Черный – если бы Синий еще не заводил эту больную тему... Раньше чертенята были только у лучших из лучших (и Черный гордился тем, что полностью заслужил своего спутника), но теперь у любого представителя сильнейших кланов, как бы глуп и слаб он ни был, обязательно имелся чертенок или ангелок. В этом Синий был прав: постепенно мир переходил в состояние коррумпированного властного аппарата, что не могло не означать полное крушение моральных, этических и прочих личностных установок его населения... Черный мысленно вздохнул – он уже и говорить начал почти как Синий...
-Стремиться? – с горькой иронией переспросил тот. – К чему? К тому, чтобы уничтожить себя ради уважения со стороны горстки придурков, решивших с помощью денег достичь всего и покоривших этим своим бесстыдным желанием всех безнравственных овец, которых по какой-то ошибке назвали жителями этого трижды проклятого мирка?!
Синий произносил этот короткий монолог с нарастающей непривычной яростью, какой Черный от него никогда в жизни не слышал. А когда молодой эльф вдруг вскочил и, воинственно раскинув крылья, прокричал во всю неведомо откуда взявшуюся у такого тихони мощь голосовых связок:
-Гори ты синем пламенем, глупый, нечестный миришко!!!
Черный сбил его с ног, бросил на крышу, придавил к доскам, разве что не распяв, и рявкнул прямо в лицо:
-Ты что творишь?! Хочешь, чтобы тебя...
Он замялся, отвел глаза в сторону. Синий, не сопротивляясь, не вырываясь и даже полностью расслабив руки, с выражением полного сочувствия глядя на единственного в этом мире друга, тихо произнес:
-Да, Черный. Именно так... Я хочу, чтобы меня – что? Убили? Я воскресну, как и любой другой убитый, и разница будет только в том, сколько часов своей жизни я забуду, но отношение к этому миру все равно не изменится. Чтобы меня прокляли? Я не верю в местных богов – на меня не действуют ни благословения, ни проклятия. Чтобы меня возненавидели? В этом мире нет тех, кто полюбил бы меня, значит, ненависть станет хоть каким-то проявлением эмоции в отношении меня. А это даже лучше, чем ничего...
-Не смей говорить так, - вдруг очень сильно переменившись в лице, охрипшим голосом приказал Черный. Он поднялся и протянул другу руку: - Однажды я, может, пожалею о том, что делаю... Показывай дорогу.
-Что?.. – удивленно переспросил Синий, поднявшись, но даже забыв по привычке своей отряхнуть темно-синий плащ. Темный лучник в ответ тяжело вздохнул и выпустил на свободу свои широкие темные крылья. Он упер руки бока и безапелляционно заявил:
-Я иду с тобой. Кто же еще расскажет тебе, как ты не прав, даже если это не так?
Синий улыбнулся. Где-то в глубине своей души, он надеялся именно на это, но, наверное, просто не мог сам себе в этом признаться. Он смотрел на серьезное с оттенком осуждения лицо Черного с каким-то странным удовольствием, которого прежде никогда не испытывал – теперь он понимал, что по крайней мере один друг у него в этом мире все-таки есть... Он довольно расправил крылья и устремился вверх, к синему небу и свободе... Едва поспевающий за ним Черный недовольно, словно ему только что всю жизнь испоганили, пробухтел:
-Ну и куда ты так ломанулся?
-К солнцу! – хохотнул Синий и прямо в полете дернул белоснежные крылышки, выглядывающие из его буйной шевелюры. Алые капли крови и белый пух тотчас подхватил озорной ветер и унес далеко в сторону. Синий потерял поток, закрывая раны на голове, и испуганный его поведением Черный сумел догнать его, подхватить, прежде чем он начал терять высоту и постараться найти взгляд. Он тряхнул друга, казалось, совершенно обезумевшего, и рявкнул:
-Мать твою, ты совсем рехнулся?!
-Нет. – На Черного с покрытого потеками крови острого лица глянули уверенным взглядом абсолютно вменяемые светло-серые глаза. – Я прощаюсь с пережитками прошлого.
Черный не успел спросить, что это за странный способ такой, как друзей накрыла густая черная тень. Черный лучник с любимым арбалетом наперевес уже шарахнулся бы в сторону, спуская тетиву, если бы его не удержала на месте крепкая рука товарища. Синий был спокоен.
-Что это?.. – прошептал Черный, глядя на спускающуюся прямо к ним с небес громадную металлическую штуковину с зачаровывающими плавными движениями переливающихся всеми цветами радуги длинными отростками-щупальцами.
-Будущее, - ответил голос Синего – непривычно твердый и спокойный, словно принадлежащий даже кому-то другому. Черный захотел даже удостовериться, на самом ли деле рядом его друг, а не кто-нибудь еще, обратил на него свой взгляд и замер, пораженный произошедшей с ним переменой. Эта легкая полуулыбка на губах, этот чуть ироничный взгляд, упрямая линия бровей и гордая посадка головы... Таким он не был минуту назад...
-Синий...
-Нет. Не Синий. Мое имя...
Но звук снес ветер разворачивающихся крыльев громадной металлической птицы. Старые имена – забыты. Изначальные – возвращены. Новая жизнь, насыщенная новыми звуками. Мир, в котором нет отголосков прошлого, ждал друзей для новых побед.
Но только то будут победы не над мнимым врагом...
@музыка: Enigma - Why?..
@настроение: все то же Ыыть
@темы: творчество, литература